Последний сын графа. Соро Кет

чуть не плюнула в пепельницу с досады. Она таскалась за ним как чайка за умирающим крабом.

      – Совсем уже совесть потерял!

      – Хоть бы собаку завела из приличия, – нарочито громко сказал отец.

      – Хам! – оскорбилась женщина.

      – Как насчет старой курицы, зажаренной дочерна на гриле? – спросил Хадиб, кивая в сторону ресторана.

      – Хорошая мысль, Самир! Что скажете, Света?

      …Света ласково улыбалась, мой отец улыбался ей. Раджа и я сидели напротив них. Каждый в собственном телефоне.

      Отец представился Маркусом, я стала Вивиан. Наш Герцог стал Ланселотом…

      После ужина и вина с личных виноградников у нас на террасе, Света окончательно поняла, как любит мужчины постарше. Но ее словарный запас слишком мал, она лучше ему покажет. Да-да, она актриса. Будущая…

      Мы с Самиром остались на крыльце. Он явно не выглядел расстроенным. Скорее, наоборот.

      В кармане тонких джинсовых шорт отчетливо выделялись сложенные купюры, и я была уверена, что их не было, когда он подошел к нам на пляже!

      – Ты водишь ему баб? – уточнила я.

      – Ты предпочла бы, чтобы я парней приводил? – миролюбиво спросил Хадиб, привалившись спиной к лестничному столбу и улыбнулся густо-белыми зубами. Выстрелил мне в лицо улыбкой.

      – Может, приведешь мне? – пошутила я. – Я много богаче Маркуса.

      – Не выйдет: мне платят сразу двое, чтобы ты никого не встретила.

      – Я перебью их цену, – пошутила я. – Мне даже не надо ужина и вина. И говорить, насколько я потрясающая.

      – Увы, – он развел руками. – Отец преподобный Ральф обещал перебить мне коленные чашечки. А молодой граф… как же он это сказал?.. А! Он обещал, что вычеркнет меня из списка людей, которые могут брать феррари. Что я могу сказать? Ты роковая женщина. Когда кто-то попадает в твои сети, то попадает в них навсегда.

      Ага! Потому я и бегаю взад-вперед по пляжу, пытаясь снизить общую неудовлетворенность, – подумала я.

      – Оставь этот сироп для девочек, – попросила я. – Если я тебе не нравлюсь, так и скажи. Я уже привыкла. Пока все мои подруги читали «Золушку», я «Русалочку» наизусть учила.

      Он улыбнулся.

      – Знаешь, в чем самая главная ошибка русалок? Пока они резвятся в волнах и скрываются от глаз посторонних, им кажется, что их хотят все. Да так и есть: все хотят, потому что Русалка – редкость. Вот только стоит ей перестать петь, как морок падает и люди хотят получить трофей. Нет у русалки счастья с обычным парнем. Либо парень утонет, пытаясь достать ее, либо она умрет на берегу…

      – Русалки фригидные, – ответила я, поразмыслив и ни черта не уяснив. – А есть какие-то таблетки для понижения тонуса? Как для кошек, или собак? Джесс что-то такое подмешивали в психушке, ты должен знать.

      Он пожал плечами и опять улыбнулся.

      – Практически все психотропные снижают либидо, но психотропные даже хуже, чем наркота.

      – Его епископство советовали холодный душ. Но предпочли литовочку… А она не би? Когда я училась в католическом интернате…

      – Заткнись, –