Ворожея. Андрей Звонков

с «акушерки» бросил костяшки на стол.

      – Езжай, Толя.

      – Ну ладно! – заныл Толик. – Ну чего ты, Михалыч, щас, еще пару минут, доиграем, и поеду.

      – Вали, салага, – добавил водитель с перевозки и тоже скинул свои костяшки. – И моли Бога, что это не твой ребенок… Пацан.

      Толик расстроено положил свои костяшки, еще раз с сожалением посмотрел на стол с выигрышной партией и, тяжело вздохнув, вышел. Он и впрямь не понимал, с чего такой переполох.

      К дому подъехали без особого шума, Толик сирену и маячок не любил включать, хотя Носов его подгонял:

      – Быстрее, Толик! Гони! Это отравление!

      Дверь в квартиру была открыта. Носов на всякий случай надавил на кнопочку, дождался «Бим-бом» и прошел в прихожую. Навстречу ему устремилась встревоженная женщина.

      – Где ребенок? – спросил Носов. – Когда обнаружили пропажу лекарства?

      – Она здесь, в гостиной, спит, я сразу вызвала! – ответила женщина. Высокая, ростом почти с Носова, она ломала тонкие пальцы и прерывисто вздыхала, будто сдерживая рвущийся плач. А Носов второй раз почувствовал предательскую слабость в ногах – «спит!». Он быстрым шагом прошел в гостиную и увидел лежащую на диване девочку. Бросил ящик и, наклонившись, потряс ее за плечи, легонько похлопал по щекам. Девочка поморщилась, вяло попыталась махнуть рукой. Носов обернулся к матери.

      – Когда и сколько она выпила клофелина? – спросил он.– Когда уснула?

      Мать протянула ему пустой флакон:

      – Я только сегодня для мамы купила полный. На минутку вышла на кухню…

      Носов готов был лечь рядом с девочкой. Мыслей не было никаких. Это конец, подумал Носов. Отчаяние и понимание неизбежного вдруг отрезвили и придали энергии.

      – Когда она выпила лекарство?! – почти проорал он, повторяя вопрос.

      – Минут пятнадцать назад, – спокойно сказала женщина и повторила, видимо оправдываясь перед собой. – Я на секунду вышла из комнаты. Мать у меня, тварь, – произнесла она вдруг с ненавистью, – гипертоник, пьет его и бросает где попало.

      – Она перед этим что-то ела?

      – Кашку, мы только поели… пшенку на молоке.

      Она еще не понимала, что произошло, но, видимо интуитивно чувствовала – страшно.

      Это Носов знал, что чудес не бывает. Но и он надеялся на маленький шанс. Каша могла замедлить всасывание. Доза более чем смертельная для маленького человека. Таблетки мелкие, сладкие. «Какая тварь придумала их делать на сахаре? Пятнадцать минут! Пятнадцать минут!» – думал он, скачками спускаясь по лестнице – лифта ждать некогда… В машине он рывком распахнул дверь и выволок на середину салона брезентовый мешок с разными прибамбахами, нашарил вслепую пакетик с желудочным зондом и тупо уставился на него, зонд был толщиной с его палец. «Господи, как же я его запихну?» – подумал он. И, сунув зонд в карман халата, он влетел в распахнувшийся лифт, чуть не сбив выходившего старика с клюкой, тот зашипел, стал плеваться сквозь дырки во рту, однако Носов ничего этого уже не видел, лифт понес его на десятый этаж.

      В