Кровь Амбера. Роджер Желязны

и даже призываешь неведомое.

      – Я повторяю свое приглашение.

      – Я вовсе не считаю тебя опасным.

      – Чего ты хочешь?

      – Посмотреть на тебя.

      – Почему?

      – Потому что настанет время, когда я захочу встретиться с тобой на других условиях.

      – На каких?

      – Я чувствую, что наши интересы столкнутся.

      – Кто ты?

      В ответ снова послышался смех.

      – Нет. Пока еще рано, время не пришло. Я просто хотел посмотреть на тебя, увидеть твою реакцию.

      – Ну и что же? Увидел? Насмотрелся?

      – Почти.

      – Если наши интересы должны столкнуться, пусть сталкиваются сейчас. Я предпочел бы покончить с этим, чтобы заняться серьезным делом.

      – Ценю самонадеянность. Но когда придет время, выбор будет не за тобой.

      – Я согласен ждать, – сказал я, осторожно протягивая конечность Логруса в темный туннель.

      Пустота. Конечность ничего не нашарила.

      – Восхищаюсь твоей хитростью. Вот, лови!

      Что-то непонятное ринулось на меня. Моя магическая конечность ощутила нечто мягкое – слишком мягкое и податливое, чтобы причинить серьезный вред; большая холодная масса, переливающаяся яркими красками…

      Напрягая силы, я упорно стал пробиваться сквозь «нечто» все дальше, надеясь найти источник, который это распространяет, и наткнулся на что-то осязаемое, материальное, мягкое и упругое – возможно, тело; слишком большое, чтобы немедленно его призвать к себе.

      Зато подвернулось кое-что другое: несколько предметов, твердых и достаточно малой массы. Я схватил один из них, рывком выдернул из того, что его держало, и призвал к себе.

      Беззвучный импульс изумления достиг меня одновременно с податливой массой и предметом, извлеченным с помощью Логруса.

      Это можно было сравнить с фейерверком: цветы, цветы, цветы. Фиалки, анемоны, нарциссы, розы… Флора ахнула, когда сотни их ливнем обрушились в комнату.

      Контакт был мгновенно прерван. Я почувствовал, что держу в правой руке что-то маленькое и твердое, в нос ударил резкий цветочный запах.

      – Что, черт побери, стряслось? – спросила Флора.

      – Затрудняюсь ответить, – произнес я, стряхивая цветочные лепестки с воротника рубашки. – Любишь цветы? Бери, дарю!

      – Спасибо, но я предпочитаю, чтобы мне их подносили в более привычной манере, – ответила она, уставившись на пестрый холмик, выросший у моих ног. – И кто же их послал?

      – Безымянная личность из темного туннеля.

      – А для чего?

      – Похоже, мне на похороны. Разговор проходил в довольно угрожающих тонах.

      – Сделай милость, помоги мне собрать их с пола, прежде чем ты уйдешь.

      – Охотно.

      – В кухне и ванной есть вазы.

      Я стал собирать цветы, одновременно разглядывая предмет, который схватил в туннеле. Это была голубая каменная пуговица в золотой оправе. В петельке застряло несколько синих ниток, на камне выгравирован узор из четырех лепестков.

      Я