Али Мардан-бек Топчибашев. Жизнь за идею. Джамиль Гасанлы

бывшему учителю местного реального училища Гасан-беку Меликову, а осуществил ее знаменитый миллионер-благотворитель Гаджи Зейналабдин Тагиев[187].

      19 января 1896 года Гасан-бек обратился к бакинскому губернатору с просьбой разрешить ему открыть школу для мусульманских девочек. Тогда же по указанию губернатора было осуществлено полицейское расследование личности Гасан-бека Меликова, давшее отрицательный результат. Жандармское управление вынесло решение о его «политической неблагонадежности». Начальник полиции Гекчайского уезда 29 февраля 1896 года направил секретное письмо Бакинскому генерал-губернатору, в котором охарактеризовал Гасан-бека как человека по всем статьям политически неблагонадежного и для государства опасного[188]. Ханифа-ханум в своих мемуарах записала, что губернатор переслал заявление Гасан-бека Кавказскому наместнику, тот переправил документ в Петербург, Совету Министров, где и состоялось его рассмотрение. При этом, обер-прокурор Святейшего Синода К. Победоносцев высказал мысль, созвучную многим правящим умам России: «Ислам подобен семиголовому дракону. Взамен отрубленной головы вырастают сотни новых. Мы боимся просвещать их мужчин. Если и женщины будут просвещены, то мы с ними не сладим»[189]. Таким образом, царское правительство отрицательно отнеслось к идее Гасан-бека организовать в Баку школу для девочек. Ему отказали, однако сама идея показалась интересной некоторым высокопоставленным чиновникам.

      Приближалась годовщина восшествия Николая II на престол и в стране организовывались различные торжественные мероприятия в честь этой даты. Учитывая это, директор народных школ Бакинской губернии и Дагестанской области А. Тхоржевский 22 марта 1896 года обратился к Е.З. Тагиеву с предложением в честь знаменательной для всей России даты учредить школу для мусульманских девочек в Баку. Тхоржевский предложил также присвоить этой школе почетное имя «Ольгинская» в честь великой княжны Ольги Николаевны[190]. 24 апреля того же года Тагиев дал положительный ответ и взял на себя все расходы по содержанию школы. Однако, он считал более приемлемым присвоение школе имени жены Николая II Александры Федоровны[191]. Гаджи Зейналабдин, в свою очередь, обратился к проживавшему в Тифлисе Мухаммед are Шахтахтинскому с просьбой помочь в этом вопросе. Он писал: «Школа и только школа является единственным путем, постепенно выводящим женщину-мусульманку из того закрытого, фанатичного образа жизни, в который она попала»[192]. Получив разрешение на открытие школы, Е.З. Тагиев в июне 1898 года приступил к строительству здания школы по проекту архитектора И. Гославского[193]. Затем Али Мардан-бек вместе с Гасан-беком отправился в Тифлис, где обсудил этот вопрос с высокопоставленными чиновниками Кавказского Наместничества и Кавказского Учебного Округа. Здесь им удалось решить все организационные вопросы, связанные с открытием школы.

      К

187

Всеподданнейший отчет о произведенной в 1905 году, по высочайшему повелению, сенатором Кузьминским ревизии города Баку и Бакинской губернии. С. 410.

188

Зардаби Г. Избранные статьи и письма / сост, предисл., коммент. и прим. З.Б. Геюшова. Баку, 1962. С. 8; дополн, информ см.: Геюшов 3. Гасан-бек Меликов Зардаби // Гасан-бек Зардаби и «Экинчи» (Биографические статьи, письма, воспоминания, исследования). Баку, 2010. С. 176.

189

Ализаде Ф. Биография Гасан-бека Меликова-Зардаби. С. 49.

190

Письмо директора народных школ Бакинской губернии и Дагестанской области А. Тхоржевского 1.3. Тагиеву. 22.03.1896 // ГИААР. Ф. 309. Оп. 1. Д. 779. А 6.

191

Письмо Г.З. Тагиева попечителю Кавказского Учебного Округа К. Яковскому. 24.04.1896 // ГИААР. Ф. 309. Оп. 1. Д. 779. А 34.

192

Письмо Г.З. Тагиева М. Шахтахтинскому. 04.05.1896. // ГИААР. Ф. 675 оп.2. Д. 97. А. 1.

193

Джаббаров Ф. Из истории женской школы Г.З. Тагиева. Баку, 2011. С. 12.