Война. Сборник короткой альтернативной прозы. Рэй Дж.

он еще сможет достать? Занимать было бессмысленно – отдавать нечем. Да и у кого? Почти все его знакомые сами считали копейки и думали о том, как бы не протянуть ноги. Второй кредит ему не дадут. Обращаться в маленькие ссудные конторки он боялся: центральные телеканалы провели неплохую работу по оповещению населения об их не самом высоком статусе, порой граничившем с незаконной деятельностью.

      Еще тридцать две тысячи у него были отложены на похороны. Когда умерла Людмила, мужчина твердо решил откладывать по одной-две тысячи в месяц, чтобы его дочери не приходилось занимать деньги, как это пришлось делать ему для погребения жены. Тяжело вздохнув, Виталий Петрович раздавил не истлевшую даже наполовину сигарету о хрустальное дно массивной пепельницы, взял телефонную трубку и стал набирать номер…

      Она примчалась в течение часа.

      – Здесь ровно сто пятьдесят две тысячи. Прости, Катя, прости, милая, больше мне не дали. Я вообще боялся, что и в этом откажут. И еще… у меня были небольшие накопления – откладывал на рыбалку. Поехать хотел. Всегда мечтал… Эти марли…

      – Пап, но этого мало. У нас уже все расписано. Я целыми днями мотаюсь, столько встреч и согласований. Мне даже двухсот не хватало, а тут еще меньше. Мама Максима согласилась добавить немного, но у нее тоже нет всей суммы.

      – Девочка моя, я даю тебе все, что у меня есть. Не забывай, что и эти деньги я смогу выплатить не сразу. Я ведь пенсионер, а на работе мое положение совсем зыбко. Что это за охранник, у которого ходуном ходят руки, даже когда он держит обычный стакан с чаем? Который глотает таблетки вместо завтрака, обеда и ужина. Сил все меньше у меня, да и директор говорит о планируемом сокращении. Скажи спасибо, что в банке хотя бы на эту сумму согласились, а то они тоже стариков не очень жалуют… Еще пару лет, и я бы не попал под программу кредитования.

      – Я и так благодарна, пап, но…

      Он еще несколько минут пытался объяснить дочери, что этим его помощь исчерпывается. Мужчина хотел бы дать больше, но этого «больше» в его порванных карманах уже не было.

      – Пап! – смущенно прервала его дочь. – Я благодарна тебе. И сверх этого… ничего не попрошу. Правда. Все поняла, я должна справиться сама.

      – Не ТЫ, а ОН! – с раздражением воскликнул отец.

      – Ну ты же знаешь, что у Максима сейчас не лучший период. Я не хочу, чтобы наш ребенок потом считал себя хуже других, потому что его мама и папа, как ты говоришь, «просто расписались и посидели с бутылкой вина». Ага, и потом провели брачную ночь в собственной же постели! А что другие скажут? Все будут думать, что мы нищие.

      – Как малыш? – решил сменить тему уже порядком разбитый мужчина.

      – Нормально. На втором УЗИ сказали, что будет мальчик.

      Виталий Петрович устало улыбнулся. Внук!

      – Ты пьешь все витамины? Не поднимаешь тяжелое?

      – Папа! Ну успокойся. Максим обо мне заботится. Он вовсе не такой плохой, как тебе кажется. И мы любим друг друга.