Иллюзия. Андрей Кадацкий

дружка, доигралась до беременности, шлюха!» Захотелось заглушить боль мужицким способом. Он зашел в ликероводочный магазинчик рядом с домом, купил бутылку «Хереса». Давно собирался попробовать, и название подходящее. «Мне сейчас полный херес». На опустевшей улочке тянул глоток до захлебывания, выдыхал драконом. Сухое вино дало эффект – потянуло на безрассудства. Из вариантов выбрал – разведать счастливого избранника.

      «Шпион» засел в кустах напротив вмиг ставшей ненавистной хаты. Ярко светило полнолуние, тускло фонари, словно экономя энергию. В доме наблюдений горели окошки, изредка доносился юный смех, на прохожих подлаивал Шарик. Вскоре звуки стихли, свет погас, жилище отошло ко сну. Осталась еще четверть напитка, а «Херес» не лез в горло. Крышу кроют, пусть и окна стеклят! Руслан размахнулся и кинул бутылку со всей мочи. Сил хватило лишь до дороги. Стекло разбилось об асфальт, вино растеклось раненым сердцем.

      Тренированные ноги донесли до «Юности». В освещенном парке гуляла молодежь, безбилетно прорывалась на гремящий закуток дискотеки, милицейские дубинки ласкали отчаянные спины. Несмотря на ночь, на лавочках тусовалось много матерей с колясками или студент различал только желаемое. Стоя в сторонке, он отмечал спектр материнского чувства от полного безразличия до тотального растворения.

      – О, Забор!

      Забаровский обернулся, узнал Позднякова. Рядом курили Сувалкин, Медведев и Скрипкин. Подошли, поздоровались, расспросили за жизнь. Руслан согласился на предложенную сигарету. Пошла нормально, не затронув голову и грудь. Студент тут же стрельнул вторую, научился затягиваться.

      – Я думал, ты хрен когда закуришь. – Степан зауважал.

      Мимо прошла длинная дама с большеразмерной грудью, упакованная в серую кофточку и кожаную юбку до колен.

      – Олишна! – окликнул Вовка.

      – Привет! – Женщина махнула рукой, намереваясь двигаться дальше.

      Но Поздняков придержал.

      – Посмотри кто приехал.

      Разведенка разглядывала пьяно улыбающегося Забаровского, даже прищурилась для ускорения памяти.

      – А кто это?

      – Не помнишь? – Вован усмехнулся.

      – А должна?

      Руслан приблизился, смело обнял.

      – Да ладно, чо ты? Иди сюда…

      Глава VI

      Страсти

      Она вновь любила порывисто, накручивая себя стонами, исходя обильным потом. А на кухне сидел маленький мальчик, боясь лишний раз вздохнуть, изредка поглаживая кошку.

      На следующее утро Забаровский отпивался рассолом под разнос бабули.

      – Где всю ночь шатался, ирод окаянный?! И што, што девка бросила? Невелика печаль! Вот, все матери отпишу! Признавайся, измоден, где шатался?! У-у, глаза твовы бесстыжие!

      Внук хотел забыть ночные кувыркания, совместный плач над неустроенностью жизни, тушение ран сладострастием. Хотелось забыть и сына Ольги, уснувшего за столом при ярком свете лампы. «Кажется, я обещал на ней жениться… Во, дурак!.. Конечно, она не поверила, баба опытная, но теперь привяжется… Я рассказал ей, где живу… Бежать! Прочь из этого города. Теперь моя родина – Пермь Великая Чердынь!»

      – Говори,