Серая площадь. Яна Дмитриевна Вышнепольская

На удивление колющая боль, поражающая всю голову – отступила, вино вмиг оказало отпускающее воздействие, но обугленная рука продолжала гореть, будто всё ещё находилась в огне.

      – Целебные, какие могут быть ещё травы в твоём случае? – Эбигейл наклонила голову в бок. – Но предупреждаю – сразу они не подействуют. Так что эту ночь ты проведёшь в лазарете у моего хорошего приятеля.

      – Ты тоже была на балу? – Эрик пропустил слова девушки о лазарете мимо ушей.

      – Пришлось идти. До меня дошли тревожные слухи, что на празднике будет особенный гость, – Эбигейл таинственно улыбнулась, – можешь только представить, насколько грандиозным было моё разочарование, когда я увидела там тебя?

      – Не смешно, – Эрик фыркнул, – тебя-то я вообще там не видел.

      – Разумеется, и тебя никто не спасал – Мандериус сам тебя перенёс сюда, – с колкостью в нежном голосе произнесла колдунья и посмотрела на большие песочные часы, стоявшие на книжной полке вместе с нешироким ассортиментом книг. – Твои друзья должны вот-вот прийти.

      – Как ты ориентируешься по ним? – Эрик встал с жёсткого дивана и подошёл поближе, – как вы все это делаете? Они же жутко не понятные.

      – Сам ты не понятный, – Эбигейл отставила бокал, – а мне более привычно полагаться на них, а не на то, что у тебя прицеплено к руке.

      Эрик с досадой посмотрел на свои наручные часы – без батарейки от них не было пользы, но и снимать их, он не намеревался – с ними ассоциировалось слишком много славных воспоминаний, связанных с домом и семьёй.

      – Хочешь сказать, что ты с собой носишь килограммовые часы, которые запросто умещаются в маленькой дамской сумочке?

      – Естественно, что нет, – холодно произнесла Эбигейл, – в каждом здании есть песочные часы – даже у Мандериуса в замке они были. Или ты ничего не заметил, за тенью своей важной персоны?

      Эрик пожал плечами. В комнате, где они провели с Мандериусом достаточный промежуток времени, не было никаких часов, тем более песочных.

      – Мне было некогда искать занимательную атрибутику. Если ты не заметила, то Мандериус пытался меня убить.

      – Да неужели? – Эбигейл театрально покачала головой. – Я склоняюсь к мысли, что он пытался это сделать не просто так – мы общаемся с тобой несколько минут, а у меня уже появилось жгучее желание огреть тебя чем-нибудь тяжёлым.

      – Ты всегда такая холодная и циничная?

      – Только по четвергам.

      – Твои часы показывают и день недели?

      – Мои часы показывают всё.

      В дверь кто-то трижды постучал, прерывая назревающую ссору.

      – Перестраховка не помешает, – проговорила Эбигейл и ушла открывать дверь.

      «С ней будет тяжело», – мрачно подумал Эрик. Часы, которые он всё ещё с любопытством разглядывал (у Питера они были простыми, без узоров, маленького размера – по всей видимости – карманные), медленно отсчитывали золотистую крупинку за крупинкой, и, провожая их взглядом, юноша чувствовал, как его начинает клонить в сон. Песок гипнотизировал, а тишина