Серая площадь. Яна Дмитриевна Вышнепольская

не бывало, поинтересовался:

      – В чём заключается моя помощь?

      – Дело в том, что ты можешь создать некоторые трудности на пути у человека, уничтожающего наш барьер. Я не знаю, как, каким образом. И чтобы это понять, – Мандериус слегка наклонился к нему и прошептал, – мне нужно, чтобы ты остался в замке. Не пойми меня превратно – я не желаю тебе зла и прошу лишь об одном одолжении: просто поживи здесь. Через какое-то время я смогу узнать твою силу, и мы вместе остановим того, кто замыслил переворот во всём мире.

      Эрик вздохнул. Вероятнее всего, Мандериус посчитал его полным глупцом или слепцом – ведь только слепой не смог бы заметить очевидного, а глупец – понять. Отставив чашку в сторону, юноша деликатно кашлянул и невозмутимо перешёл на шёпот:

      – Я видел, как вы побелели от злости, когда рассказывали, что Клеменс вмешался в дела того человека. Тот человек, – Эрик на секунду замолчал, а потом уверенно придвинулся к сереброволосому колдуну, – тот человек – это вы. Это вы тогда почти разрушили барьер, и сейчас пытаетесь сделать то же самое.

      – Какая глупость, – вспыхнув, как факел, Мандериус нервно подскочил, – какая совершенно неуместная ересь. Неужели стал бы человек моего положения, моего статуса, рисковать всем, ради незначительной грани, восстановить которую у многих здешних магов не составит труда? Мой мальчик, ты устал и несёшь полнейшую небылицу.

      – Не думаю, что я устал. Разве может невиновный человек, вести себя подобным образом и быть эмоционально неуравновешенным, если он чист? – Эрик осторожно встал со своего кресла. Взгляд его серых глаз метнулся к двери, а затем упал на мага, который медленно подходил к нему. Когда они поравнялись лицом к лицу, Мандериус страстно изрёк:

      – У каждого человека свой темперамент.

      – Пожалуй, вы правы, – на секунду в комнате повисла неловкая тишина, и Эрик сделал шаг навстречу двери – я прощу прощения – сегодня встал не с той ноги, вот и пошло всё наперекосяк: сначала меня послали к тётке, а потом отправили на Серую Площадь.

      – В моём особняке много свободных спален, – Мандериус высокомерно ухмыльнулся, – оставайся в замке, нечего пропадать на улицах – ночью холодно и опасно.

      – Меня приютил друг, – Эрик отстранился ещё на пару шагов, и почувствовал неприятный холодок позади себя, – всего доброго, мистер Джоув.

      Огненная люстра вспыхнула.

      – В таком случае, – Мандериус поморщился, – у меня нет иного выхода, как приказать тебе остаться.

      – На каком основании? – Прошипел Эрик.

      Внутренний голос, сорвавшись в беззвучный ор, умолял немедленно уходить, бежать прочь от этого человека, но ноги, непослушно оставались на месте. Холодная стенка будто врастала в позвонки, а ломящая боль внутри грудной клетки усиливалась с приближением мистера Джоува.

      – Тогда вы сделали всё возможное, чтобы осуществить свой план или устроили показушный бал в честь своей грязной персоны? – Выдавил из себя Эрик, понимая, что хуже быть уже не может – он попал. На этот раз