Отравители. Марджори Боуэн

к тому, что он дружит с любовником Жакетты Малипьеро и желает замять этот скандал.

      – Я убежден, что именно Жакетту Малипьеро видел прошлой ночью выходящей из кареты, которой правил негр.

      – Очень может быть. Услуги такого рода – аборты, детоубийство – продаются в Париже, и их практически невозможно отследить, столько людей заинтересованы в сохранении тайны. Закон практически не касается этих ужасов.

      – Но если женщина умирает, разве это не убийство?

      – Убийство, но как его доказать? Сочиняется какая – нибудь история вроде истории о нападении в оранжерее, дикая, глупая, неправдоподобная, но разве ее опровергнешь?

      – Если бы нам удалось арестовать нескольких негодяев, мы могли бы выжать из них правду!

      – У нас нет улик против них. Может, эта девушка и шла в дом доктора Рабеля, но я просто не могу усомниться в нем, – месье де ла Рейни пожал плечами. – Нам надо продвигаться очень медленно, очень осторожно. Если мы проявим излишнюю настойчивость, то нам сразу же велят прекратить расследование. Король ненавидит скандалы.

      – Я встретил в Лувре некоего маркиза Пиньяту, и провожавший меня паж сказал, что король относится к нему с уважением, может, даже опасается.

      – Так и есть. Но какое отношение это имеет к нашему делу?

      – Простите, месье, и все же – кто этот господин?

      – Он очень одаренный, блестящий человек, но он фанатик и заботится лишь о господстве Рима. Его направили в Париж, чтобы он настроил короля против протестантов и церковь Франции осталась верной папе.

      – Спасибо, месье. Мне показалось, что он и впрямь поражен смертью мадемуазель Жакетты.

      – Я убежден, в этом он искренен. Он отверг все мирские почести, которых мог удостоиться, и ведет жизнь монаха. К греху он чувствует отвращение, преступления вызывают его гнев, он как будто не подвержен страстям, свойственным его возрасту.

      – Тогда, месье, – с готовностью сказал Дегре, – влияние такого человека на короля должно быть очень велико, ведь в душе его величество весьма религиозен.

      – Да, но как это поможет нам?

      – Ну, месье, если бы я был генерал-лейтенантом полиции, я бы всё рассказал этому Инноченцо Пиньяте и попросил его уговорить короля позволить мне арестовать лиц, заподозренных в том, что они являются клиентами вдовы Босс…

      Месье де ла Рейни рассмеялся в ответ:

      – Вы еще совсем не знаете двор, Дегре! Нам нельзя действовать напрямую. Впрочем, я постараюсь заручиться помощью маркиза Пиньяты, если мне представится такая возможность.

      6. Первая заключённая в Бастилии

      Как только Маргерит де Жеан, мадам де Пулайон, арестовали, она пришла в такое расстройство, что невозможно было добиться от нее ничего, кроме невнятных восклицаний, полных ужаса и негодования.

      Это была миниатюрная блондинка не старше двадцати трех лет. Неискушенная, изящная и веселая от природы, она казалась одновременно легкомысленной и нежной. Такой опытный