Вход только в маске. Дарья Владимировна Торгашова

голубей. На него грубо заругался извозчик, чья лошадь тоже шарахнулась в сторону.

      Надя тронула Ингу за руку, привлекая внимание.

      – Идем. Мы не любоваться сюда пришли. Хотя ты присматривайся! – бросила она приятельнице. – И не отставай!

      Они пошли с самого краю – вдоль газонов, под деревьями. Улица показалась Инге совершенно незнакомой. Нет, у них в Краснодольске тоже существовала историческая часть, где старые дома еще не сносили; но ничего похожего Инга раньше не встречала.

      – Что это за место?

      – Город N. Как у русских классиков, – задорно отозвалась Надя.

      – Я не понимаю, о чем ты?

      – Образ прошлого собирательный, симулятор. Я сама его создала, на основе общих особенностей русских провинциальных городов начала века. Вот год я тебе назову точно, 1910-й. Я ориентировалась на то, что уже существовало – а чего еще не появилось в то время. Ты же знаешь, что тогда каждый год мог полностью изменить сознание людей, как и сейчас: то и дело появлялись всякие новшества.

      Надя обернулась к Инге.

      – Произойдет прорыв в области разума – а значит, область будет уже не моя! На царской России специализируется большинство на нашем уровне!

      И Надя замолчала, сосредоточившись на дороге. Инга пристроилась позади, не задавая вопросов. Они дошагали до конца улицы, потом завернули на бульвар, где народу было поменьше. Преимущественно дамы, совершавшие променад, и дети с матерями и под присмотром гувернанток. Дети были непривычно чинные, а уж наряжены так, что Инге стало их жалко: в тесные, глухие и неудобные костюмчики. По большей части скучных тонов.

      – Зато все натуральное, не то что у нас теперь, – шепнула Надя Инге.

      Они присели передохнуть на пустую скамейку с гнутой спинкой, под ажурным фонарем, который днем не горел. Инга боялась, что скамейка под ними провалится. Но ничего подобного, и ощущения были настоящие – как от нагретого полированного дерева.

      А вот тени они с Надей не отбрасывали. Инга впервые это заметила, и ей стало жутко.

      – Идем дальше!

      Надя вскочила, и они поспешили вперед. Свернули на другую улицу, и Инга увидела гимназию. Она с первого взгляда не усомнилась, что это школа: краснокирпичное добротное здание, куда входили и откуда выходили дети в форме. Одни мальчики.

      Инга вспомнила, что обучение для мальчиков и девочек в это время было раздельным. А две трети населения огромной империи оставались вообще неграмотными, сейчас такого даже не вообразить!

      Надя нервно поправила локон и приложила палец к губам.

      – А вот сейчас тише. Сейчас тебя увидят, и я тебя представлю.

      Инга растерялась, но быстро взяла себя в руки. Будь что будет! Две женщины приблизились ко входу в гимназию и стали в стороне.

      Было, однако, непохоже, чтобы «увидят» относилось ко многим. Мальчишки-гимназисты игнорировали попаданок из будущего точно так же, как и взрослые на бульваре. Но внезапно один из ребят приостановился и завертел головой, словно высматривая знакомца;