Здравствуй, Мурка, и прощай!. Владимир Колычев

нехороший, нарушаете социалистическую законность, а ну-ка деньги на бочку». Что-то в этом роде. Поупражнялись пацаны, и на дело. Марина наколочку им на гражданина Парцеля дала. Анисим – «участковый», а Капрон и Кнут – оперативники из ОБХСС. Ордер липовый ему предъявили. Закошмарили мужика. Обыск провели, даже понятых из соседней квартиры пригласили. Короче, наварились на кучу бабок и драгоценных безделушек полную шкатулку взяли. И на квартиру к Марине. Добро делить. И обмывать удачно обстряпанное дельце.

      – Хорош прикалываться! – осадил прикольщиков Капрон.

      Он был у них за старшего. И при этом танцевал под ее, Марины, дудочку. Что она скажет, то он и делал.

      – Что с побрякушками будем делать? – спросила она.

      – Барыгу надо искать, – с умным видом сказал Кнут.

      – Чтобы он потом нас ментам сдал? – покачала головой Марина. – Не вариант.

      – Не вариант, – кивнул Капрон.

      – Я думаю, рыжье нужно в слиток переплавить.

      Капрон влет подхватил ее идею.

      – Дантисту левому спихнуть можно. Пусть фиксы из рыжья лепит.

      – А камушки? – спросил Кнут.

      – Камушек без перстня не опознаешь, – как на недалекого посмотрела на него Марина. – Камушки ювелиру загнать можно.

      – А кто рыжье будет плавить? – озадаченно посмотрел на нее Кнут.

      – Кто спрашивает, тот и делает, – лукаво улыбнулась она и посмотрела на Капрона.

      – Ты, Кнут, спросил, ты и сделаешь, – решил тот.

      – А я умею? Как это делать, а?

      – Очень просто, – осклабился Анисим. – Идешь в ментовку и говоришь, я такой-то, такой-то, много рыжья намыл, в слитки нужно укатать. Менты тебе популярно объяснят, как это сделать.

      – Может, лучше сам сходишь? У тебя клифт мусорской, – с кислой миной отмахнулся от него Кнут.

      И так же кисло посмотрел на Марину. Не нравится ему, что, по сути, им командует баба. Забыл уже, что эта баба спасла его вонючую валторну от расправы, и Марина смотрела на Кнута с плохо скрытой неприязнью. Не нравился ей этот тип.

* * *

      Кнут был возмущен.

      – У него же барахла красного – жуть! Все хапнуть надо было!

      Марина понимала его состояние. Сама видела, сколько у ее бывшего ухажера Павлика было антиквариата. Картины, статуэтки, посуда, мебель. Больших денег все это стоило. Но Капрон ничего не взял. Только лавье, только золото и серебро. И не только это. Никак не думала Марина, что у Павлика обнаружится старый, но исправный и хорошо сохранившийся наган с патронами.

      А денег было много. Без малого шестьдесят тысяч рубликов. И драгоценностей хватало.

      – Жадность фраера сгубила, – спокойно сказала Марина.

      – Это кто фраер?! – взвился Кнут.

      – Тот, кто ведет себя как фраер.

      – Ты это... Ты много на себя берешь...

      Кнут выщелкнул из пачки папиросу.

      – Курить – на кухню. – Марина показала ему на дверь.

      Кнут вышел из комнаты на кухню. Послушный, но ершистый. Иголки у него такие же тупые, как и он сам.

      На кухню вышел и Капрон. Марина не удержалась. Тихонько прокралась