Мне рассказала лилия долин…. Татьяна Ренсинк

и стал потирать больное место, глядя на протянутый ему волос. Все вокруг засмеялись, кроме Алексея и Александра, севших обратно на кровати.

      Не выдерживая подобного отношения и издевательства, Михаил набросился на того, кто выдернул ему волос. Между ними завязалась хорошая драка, пока на крик не сбежались некоторые старшие ребята и не растащили драчунов под крики остальных наблюдающих:

      Давай его! Бей! Валяй его!

      Не бычиться, – кивнул Михаилу «задира», когда они вчетвером снова остались одни. – Здесь никто не избежит участи новичков! Таков закон!

      Михаил почувствовал, что привыкать ему теперь предстоит и не только к этому, и был прав. Наряду со всем, чему только ни стали обучать – то уроки по наукам, то рисованию, танцам да фехтованию – кормили не особо богато и вкусно. Ну а «задиры», как его сосед – вообще были распространены…

      3

      ***

      Просыпался Михаил каждое утро в шесть утра, а в семь уже сидел за партой на уроке, как и остальные воспитанники. Просыпаться было тяжело под неприятный и резкий звук горна. Еще труднее было вылезать из теплой кровати зимой, когда утром еще было темно, а печи не натоплены…

      Уроки шли строго по расписанию. Утром, до 11 часов, были математика, морская дисциплина и иностранные языки. Тут Михаилу пришлось учить не только французский, но и английский с немецким. А во второй половине дня – с 14 по 18 часов – словесные науки, не требующие сильной концентрации. Проходить предстояло множество разных курсов, и преподаватели в течении учебы решали – кого отправлять в следующий класс, а кого нет…

      Псс, – шикнул во время урока за спиной Михаила один из учеников.

      Михаил знал уже, что снова надо забрать от него записку. Он смотрел на учителя в упор, чтобы быть уверенным, что тот не заметит подобного, и просунул руку с боку между парт.

      Точно так же, стараясь быть незамеченным преподавателем, Михаил раскрыл записку под партой. Не опуская головы, а лишь глаза, он мельком читал несколько строк: «После парада гуляем. Планируем игры со старшими. Курляндец не должен знать.»

      Увлекшись прочтением записки, Михаил в считанную секунду вздрогнул от возгласа вставшего рядом преподавателя:

      Это еще что?!

      Михаил, как подобает, встал навыпрямку перед ним, но, опустив глаза, промолчал.

      На румбу! – провозгласил недовольный преподаватель и указал рукой на выход.

      Михаил тут же был выведен в сопровождении дежурного из класса. Они быстро шли по бесконечному, как казалось, коридору до пересечения с другими коридорами, где посередине находился компасный зал. На полу было подобие компаса с румбами, и на одной из таких румб Михаила оставили стоять до окончания урока…

      Ну что, голубчик, – вызвал его к себе в класс на разговор преподаватель, когда все остальные отправились на обед.

      Михаил стоял вновь перед ним навыпрямку и молчал.

      Что это Курляндец не должен знать? – строго вопрошал дальше преподаватель.

      Не имею честь знать, господин учитель, – ответил Михаил.

      Вы