Люба Украина. Долгий путь к себе. Владислав Бахревский

кричали женщины.

      Великий гетман раскланялся и сделал незаметный знак слуге. Тот подошел к торту «Море» и сразу удалился.

      – Сейчас нам предстоит узнать самого счастливого человека на нашем пиру! – громко воскликнул Николай Потоцкий и показал на торт «Море».

      Все увидали, что дельфин с наядами и с Амуром на спине плавает по кругу.

      Один оборот, другой, третий.

      – Дзинь!

      Золотая стрела, пущенная амуром, упала перед пани Хеленой.

      – Виват! – грянули паны. – Виват!

      Сильные руки подняли и водрузили на стол пани Хелену, блистающую молодостью, красотой, счастьем. Она подняла над головой золотую стрелу амура, и паны крикнули в третий раз «Виват!» и осушили кубки.

      После десерта гостей пригласили полюбоваться на состязание. Лучшие из жолнеров Потоцкого блеснули умением поражать цель холодным и огнестрельным оружием, замечательно точно исполнили все команды своих офицеров, и гости уже начали скучать, когда хитрый гетман объявил:

      – А теперь пусть покажет нам свое непревзойденное искусство пан Гилевский.

      Высокий шляхтич в домотканом синем жупане встал перед публикой. Он был грузен и медлителен.

      – Чем же собирается нас удивить этот увалень? – шепнул пан Чаплинский в розовое ушко пани Хелены.

      Двое слуг принесли и поставили перед паном Гилевским трехпудовую гирю. Пан Гилевский отрицательно покачал головой:

      – Лучше мужика, который потолще.

      – Пришлите мужика! – приказал Потоцкий.

      Появился мужик. Здоровенный детина, на голову выше пана Гилевского.

      – Годится, – сказал тот и вдруг ухватил мужика за поясницу, подкинул над собой, не дал упасть, закружил в воздухе двумя руками, потом правой рукой, левой и – стоп! Поймал, поставил на землю. Но оказалось, поставил на голову, сообразил, что мужик не стоит, перевернул его и раскланялся. Мужик, шатаясь, пошел прочь под смех развеселившихся гостей.

      А на луг уже выкатил экипаж, запряженный шестеркой лошадей. Когда карета проезжала мимо пана Гилевского, он вдруг изогнулся, схватил руками за колеса и – чудо! Лошади били копытами, но ни с места. Пан Гилевский отпустил, и экипаж умчался.

      – Я оставлю вас на одно мгновение! – шепнул пан Чаплинский пани Хелене.

      А перед публикой уже готовился новый номер. Слуги торопливо врыли в землю дубовые столбы и сверху прикрепили дубовый брус. Получились ворота.

      Пан Гилевский сел на лошадь, проехал по полю не торопясь, как бы для собственного удовольствия, потом дал шпоры и поскакал в ворота. В воротах он поднялся на стременах, схватился руками за брус и, сдавив лошадь ногами, поднял ее и подтянулся на руках, коснувшись подбородком бруса. Одежда на пане Гилевском затрещала, жупан лопнул по швам. Богатырь смутился, дал лошади коснуться ногами земли и ускакал на конюшню.

      Публика разразилась овацией.

      – Позвольте! – Это выскочил на резвой лошадке пан Чаплинский, в латах, с саблей на боку, с пистолетом. Он