Один из нас. Крейг Дилуи

альбом «Чумное поколение».

      – Кажется, я видела их на одной из твоих футболок, – сказала Эми. – Они поют так, словно их что-то очень достало.

      – Это музыка бунта, – ответил Джейк.

      Трой сказал:

      – Уродам не нужно писать музыку или носить костюмы, чтобы заявить о себе. Они заявляют о себе самим своим существованием. Просто тем, что они есть.

      – В задницу общество! – вставил Джейк.

      – Вот именно. Для ребят нашего возраста вся жизнь – тюрьма. Все говорят нам, как жить, даже если мы их не спрашиваем. Вся школа построена на иерархии: кто крутой, а кто не крутой. Отражение иерархии общества. Уроды получают то же самое, потому что они так живут. Наша тюрьма невидима, а у них – абсолютно реальна.

      Эми никогда в жизни не слышала ничего тупее. Долгие годы она жила с мыслью о том, как она отличается от других. И в этом не было ровным счетом ничего замечательного. Быть аутсайдером, изгоем, вынужденным прятаться у всех на виду, – чему тут можно было завидовать?

      – Моя старшая сестра ходит в школу в Атланте, – рассказывал тем временем Трой. – И она протестует против апартеида! А у нас, между прочим, в какой-то паре миль отсюда находится Дом, где детей держат под замком! Мы не лучше, чем Южная Африка. Черт, да мы не намного лучше нацистов с их концентрационными лагерями!

      Не было смысла с ними спорить. В конце концов, Эми пришла сюда, чтобы повеселиться. Она пренебрежительно махнула рукой:

      – Вы можете делать с собой что хотите, но я не собираюсь разрисовывать себе лицо, чтобы выглядеть уродкой. А вот пива я бы выпила, если тут предлагают.

      Она присела на бревно рядом с другими девушками и взяла протянутую бутылку «Йинглинга». Опасливо понюхав, отхлебнула и поморщилась от горечи. Напиток пощипывал язык и давал небольшое ощущение тепла.

      – Как будто что-нибудь может сделать тебя уродкой, – сказала Салли.

      – Сколько нужно выпить, чтобы напиться? – спросила Эми.

      – Для кого как, – отозвалась Мишель.

      – Ну мне не хочется, чтобы меня стошнило. Я слышала, что так бывает.

      – Ты справишься. Просто выпей побольше воды, когда придешь домой. Но если хочешь действительно оттянуться, глотни тутового вина. Тебя мигом сшибет с ног!

      – Нет, спасибо. В следующий раз я утащу бутылочку из маминых запасов. У нее весь дом завален бурбоном, она даже не заметит.

      – Если ты припрешь бурбон, можешь считать себя членом шайки, – сказала Мишель.

      Джейк с Троем продолжали разглагольствовать об отчужденности молодежи. Родители, учителя, президент Рейган – все были против них. Россия с Америкой целились друг в друга ядерными боеголовками. Какие бы ошибки ни делало общество, расплачиваться за них предстояло детям. Детям без будущего, без права голоса в отношении чего бы то ни было.

      Они как будто читали друг другу проповеди: их речи казались заученными, словно некий старый ритуал, известный им обоим. У Эми было чувство, что Джейк пытается произвести на нее впечатление, разыгрывая эту сцену. Может быть, ее бойфренд был немножко чересчур увлечен всем этим, но ей