Один из нас. Крейг Дилуи

включил передачу и нажал педаль газа. Впереди хлопотливый денек. Дел всегда невпроворот, но ему именно так и нравилось.

      Проводив взглядом удаляющийся пикап фермера, Пес спрыгнул с заднего борта и помог Мэри спуститься. Ноги девочки запутались в траве, она споткнулась, ее широкополая соломенная шляпа слетела с головы. Пес подобрал шляпу и водрузил обратно.

      Мистер Гейнс собрал их в кружок и показал листок со списком.

      – Он надеется, что мы сделаем все это за один день, – сообщил он, потирая лоб. – «Маленький участок»… я вас умоляю! Мы весь день будем только собирать хлопок, и то выходит много.

      Дети молчали. У них не было права голоса.

      Мистер Гейнс вздохнул:

      – Ладно, надо приниматься за дело. Мешки вон в том сарае.

      Пес ничего не имел против уборки хлопка. С его длинными цепкими пальцами у него это отлично получалось. Работа была довольно простая, даже Мэри могла с ней справиться.

      Уолли моргнул:

      – Дер-гать сор-няки, нет?

      Формой тела Уолли напоминал кеглю для боулинга. У него не было рук. Он ходил на корнях, росших из нижней части его туловища. У него отлично получалось выдергивать сорняки – любые сорняки, – а также собирать с деревьев орехи пекан и персики. Его корни, если он вытягивал их во всю длину, доставали до самых высоких веток.

      – Сегодня только хлопок, – прорычал мистер Гейнс.

      – Как насчет меня? – спросил Мозг.

      Мозг выполнял особые работы: чинил технику, принимал телят, лечил заболевших животных. То есть совмещал обязанности механика и ветеринара.

      – Ты что, оглох? Я сказал – хлопок! Давай, Джордж, принимайся за дело. Можешь не торопиться, ты знаешь, какой я терпеливый.

      Дети поспешно двинулись к сараю, как им было сказано. Учитель смотрел на них, опершись на грузовик.

      – Эй, ты! Енох!

      – Да, сэр, – отозвался Пес.

      – Покажи Мэри, что делать. Ты отвечаешь за нее.

      – Хорошо, мистер Гейнс.

      Перед ними в волнах солнечного жара раскинулось хлопковое поле. Со стеблей свисали раскрывшиеся коробочки. Дети принялись каждый за свой ряд. Один за другим Пес ощипывал созревшие хохолки, засовывая их в свой мешок. Раз-два-три-четыре, шаг.

      Он помахал рукой Мэри:

      – Проснись, девочка! Делай так, как я тебе показал.

      Она поднесла к лицу зажатую в кулаке пригоршню хлопка.

      – Мягко!

      – Положи это в мешок, который у тебя на плече. Вот так, хорошо. Все правильно. Теперь набери еще. Как будто ты его кормишь, да? Мешок тако-ой голодный!

      Мозг набивал свой мешок, не переставая брюзжать:

      – Большинство людей не знают, что мы выращиваем для них еду. Собираем хлопок, которым они утепляют свои драгоценные нормальные интимные части. А если б знали, то отказались бы есть эти продукты и носить эти вещи!

      На этот счет Пес не был так уверен. Даже он знал, что бацилла не может жить вне человеческого тела. Он посмотрел вдаль, поверх поля белого золота, на цепочку деревьев, зеленевших на горизонте под сияющим небом.

      – Как ты думаешь, что там, дальше? На что похож