Как зовут Сергея Фролова?. Валерий Атамашкин

брюк Павла Александровича торчала аптечка.

      – Что с ним произошло? – Павел Александрович подбежал к Сергею и уселся на кафель, не обращая внимания на пыль. Доктор явно нервничал.

      Семен развел руками, отступил назад и бросил на Игоря взгляд, полный ненависти и страха.

      – Припадок, Павел Александрович, вы же знаете, как бывает у шизофреников, – сказал он.

      – Вы что-нибудь вводили ему? – спросил заведующий.

      – Нет, не успели, – солгал Семен.

      – Если вы что-нибудь вводили ему… – Павел Александрович нервно хихикнул. – Вы понимаете, что этого нельзя делать, я строго-настрого запретил Гирееву…

      – Мы ничего ему не вводили, Пал Саныч, я же вам говорил, – поспешил заверить Игорь.

      Павел Александрович окинул зал взглядом.

      – Разведите больных по палатам, – распорядился он.

      Игорь и Семен переглянулись и поспешили исполнять поручение заведующего. Семен знал эти нотки в голосе доктора. Нотки, которые вселяли страх в подчиненных. Павел Александрович сердился и был явно недоволен происходящим. А когда заведующий был не в себе, с ним лучше не связываться, он шутить не любил. Лишение премии выглядело самым безобидным из того, что Павел Александрович мог сделать. Послышались недовольные возгласы больных, однако медбратья знали свое дело, и через несколько минут зал опустел.

      Павел Александрович проверил пульс пациента, стиснул зубы. Пульс оказался повышенным, сердце Сергея готово выпрыгнуть из груди. Врач аккуратно перевернул больного и осмотрел язык. Неужели опять тот таинственный приступ? Если да, то главное, что пациент остался жив. Доктор внимательно осмотрел ссадину на подбородке больного, обратил внимание на следы крови на брюках больничной пижамы. Закатал штанины, обнаружил на коленях ссадины, подобные той, что была на подбородке. На пальцах левой руки, между указательным и средним, оказался ожог, на другой руке отчетливо виднелись следы пореза. Павел Александрович достал из аптечки перекись водорода и аккуратно обработал раны. Закончив, он выпрямился и тяжело вздохнул. В очередной раз ЭТО происходило практически у него на глазах.

      – Я сам с ним скоро сойду с ума, – пробормотал врач.

      Взгляд Павла Александровича упал на колпачок от шприца. С минуту врач рассматривал зеленый колпачок и в порыве ярости раздавил его подошвой о кафель. Они все-таки сделали то, чего нельзя делать ни при каких обстоятельствах – ввели пациенту какую-то дрянь! Павел Александрович почувствовал, как от гнева затряслись руки. Все пошло насмарку. Эти два недоумка даже не представляли, чего они его лишили из-за своей глупости! Павел Александрович подошел к мусорному ведру – на дне лежала пустая капсула сульфозина и использованный шприц. Не понимая, что творит, врач пнул ни в чем не повинное вместилище бытовых отходов. Пластиковое ведро треснуло, порвался черный пакет, мусор разлетелся по полу. Впрочем, теперь ничего не изменить. Павел Александрович вынул из кармана пачку успокоительного