Как зовут Сергея Фролова?. Валерий Атамашкин

руку, на которую попало лекарство, о халат. Тело пациента после ударной дозы сульфозина безучастно обмякло на полу. Игорь посмотрел на Семена, а затем перевел взгляд на часы. Циферблат показывал без двадцати десять.

      – И что теперь? Через двадцать минут у дежурного обход. Ты сам знаешь, что Гиреев расскажет все заведующему.

      – Надевай ему рубашку – и в палату, пока Гиреев не пришел, – сказал Семен. – Пусть разбирается с ним там. Сам знаешь, у этого психа не впервой. У него шиза.

      – Ты думаешь, Гиреев не заметит, что ты уколол ему сульфозин? Ты сошел с ума, – сказал Игорь.

      Семен пропустил его слова мимо ушей. Он вполне сможет объяснить дежурному Гирееву: у больного случилось обострение, и они решили изолировать его, поместив в камеру. Гиреев такой человек – он не задаст лишних вопросов и спишет лекарство, не то что Павел Александрович…

      – Заведующий скоро уйдет, и его не будет до самого понедельника. Я знаю, что делаю, – раздраженно возразил Семен.

      Игорь ничего не ответил. Он стоял над распластавшимся на полу больным, скрестив руки на груди и пожевывая губу. Наконец резко развернулся и зашагал к выходу.

      – Эй, что ты затеял? – Семен двинулся следом, чувствуя, как сжимаются кулаки.

      – Я зову врача, не хочу брать на себя ответственность, – бросил на ходу Игорь. – Не бойся, я ничего не скажу об уколе, тем более что он потерял сознание и придет в себя не скоро. – Санитар скрылся в дверном проеме.

      – Ах ты… – слова Семена повисли в воздухе.

      Он дождался, когда за напарником закроется дверь, гулко выдохнул и врезал кулаком по декоративной стойке, на которой висела никому не нужная табель с отметками об уборке прогулочного зала. Он обвел взглядом столпившихся вокруг несчастного больных. На лицах некоторых из них застыли удивление, непонимание и страх, они перешептывались и показывали на несчастного пальцами. Кому-то ситуация, напротив, казалась потешной, и они с трудом сдерживали расползавшиеся по лицу улыбки и подавляли смешки.

      – Расходимся, нечего тут толпиться! Или кто-то хочет пилюлю? Или сульфозина? – прошипел Семен.

      Он поднял руку и показал им средний палец. Больные, услышав о сульфозине, разошлись в стороны, с опаской поглядывая на медбрата.

      – Идиоты гребаные…

      Семен поймал себя на мысли, что он не прочь всадить укол первому, кто подвернется под горячую руку. Просто так, без надобности. Потому что сегодня до безобразия дерьмовый день. И, наверное, он так и сделает, когда разберется с этим придурком на полу.

      – Чем этот говнюк лучше, чем остальные? Почему к нему столько внимания? Вы видели, какие спектакли он закатывает по белой горячке? – Семен раздраженно сплюнул на пол и растер плевок о кафель.

      Ему не хотелось проблем с заведующим, который нянчился с этим шизофреником, как с собственным сыном. Если заведующий узнает, что Семен сделал пациенту сульфозиновый крест, пиши пропало. Зачем только Игорь затеял все это дерьмо? Они могли