Красное каление. Том второй. Может крылья сложишь. Сергей Николаевич Галикин

борьбы и просто – бандитизма. Один совершенно непредсказуемый Махно чего стоит. Сегодня Романовский определил местоположение банд Махно между частями советской четырнадцатой армии, давящей на корпус Слащева, обороняющий Крым. А где Махно будет завтра, одному Господу-богу известно. Во всяком случае, большевики наверняка постараются убрать его подальше от нас, как от вероятного союзника. Может быть, перебросят против поляков.

      И повсюду измены, предательство, малодушие… Командиры стали все чаще уклоняться от боя. До введения мобилизаций дисциплина была гораздо крепче. Где же ты теперь, овеянная романтизмом бескорыстного служения Родине,  Добровольческая Армия? А ныне? Мобилизованные крестьяне при первой же опасности расстреливают офицеров и толпами перебегают к противнику. Впрочем, у красных то же самое. Но там они под постоянным прицелом ЧеКа и политкомов. «Мобилизация погубит Деникина…», -сказал как-то Ульянов. Может быть… За насильно загнанным в окопы мобилизованным бойцом надо зорко следить! Но у нас нет и… не может быть никакого Че-Ка! Отменить мобилизацию? Но где тогда брать пополнения?

      Часы ударили час ночи. Генерал вздрогнул, открыл глаза, поднялся, подошел к небольшому окну, отдернул шторку и задумчиво смотрел на редкие мерцающие огоньки. Ростов  как вымер. И не комендантский час тому виной. Город, как беспомощный кролик, оцепенел перед кровавой мордой злобного шакала. Она уже маячит среди степей, оскаляя кроваво-красную пасть… Люди напуганы известиями об успехах конницы Думенко и Буденного.

      – Николай Ильич! – вызвал он ординарца и когда тот вошел, как всегда подтянутый и бодрый, не поворачиваясь от окна, попросил:

      -Будьте любезны, полковник, пригласите сюда тотчас генерала Романовского. Скажите, по вопросу действий нашей контрразведки. И, немного подумав, добавил:

      -В тылах красных конных корпусов.

      Когда Романовский кратко изложил обстановку, Главнокомандующий, неторопливо обойдя громадный прямоугольный стол, занимающий почти полкабинета, жестом предложил ему сесть.

       Сам же продолжал медленно двигаться вдоль стола, о чем-то глубоко размышляя. Наконец он остановился напротив карты и, внимательно рассматривая район Новочеркасска, тихо сказал:

      -Вот что, дорогой Иван Павлович. В последние недели боев опять особенно блестяще показала себя у красных конная группа Думенко. Но все же, по ранее полученным данным, командование Южного фронта весьма недовольно вахмистром, его независимым поведением… К тому же, говорят, что он серьезно перессорился с комиссарами. Над ним уже заносится карающая рука  ЧеКа. Особенно старается Белобородов, ну, тот самый, что… в Екатеринбурге расстрелял царя.

      Антон Иванович ненадолго замолчал, а потом уже тверже спросил:

      -Может быть, стоит переманить его… к нам? Он, говорят, весьма неглупый человек.

      – Я, Ваше Превосходительство, позволил себе пригласить сюда полковника Крестинского,