Лисий хвост. Крепость гремящего ущелья. Книга третья. Петер Клуг

восемь ранены. Оба младших офицера пали.

      – Ясно. Возьмите этого, положите поперёк лошади, и возвращаемся обратно.

      Солдаты подняли стонущего Сен Гара. Он не отбивался и не вырывался. Когда его положили на лошадь, Лян Се подошла к нему и развязала его ноги, забрав свой пояс обратно.

      – Ты же всё равно больше не сможешь бегать, – промолвила она и ободряюще похлопала пленника по плечу.

      Вскоре они вернулись к башне. Там её отряд постепенно приходил в себя после нападения. Перевязывали раненых, обыскивали убитых врагов, собирали разбежавшихся лошадей. Все степняки помогали воинам, а этот странный юноша, которого они между собой называли Тугрулом, с лёгкостью управлялся сразу с несколькими лошадьми. Кстати, ведь это именно он крикнул и спугнул её коня. Как он смог понять, что им грозит опасность?

      Едва въехав в лагерь Лян Се начала отдавать приказы.

      – Соберите костёр для погребения наших воинов. Возьмите на дрова эти развалины домов. Продолжайте сборы, мы выступим, как только закончим с пленниками. Приведите их к башне.

      Солдаты поспешили исполнить приказы, а офицер спешилась и села на раскладной походный стул, с наслаждением вытягивая ноги. Сен Гара сбросили на землю неподалёку, остальных пятерых пленников подвели к ней и поставили на колени. Лян Се подала знак, и изувеченного мужчину, которого она захватила лично, приволокли поближе. Он стонал и чертыхался. Другие несчастные пленники невольно ужасались его судьбе.

      Лян Се оглядела их и сказала:

      – Вы видите, что будет с тем, кто не желает говорить. Можете молчать, и с вами мы сделаем то же самое, или чего похуже. У меня немного вопросов. Первое: что за большое пожарище на юго-западе?

      Невольники угрюмо молчали, переглядываясь. Внезапно один из них пожал плечами и ответил:

      – Это горит город Нандун.

      Лян Се не смогла сдержать удивлённого возгласа. Несмотря на все догадки и предположения, признать, что пылает древняя столица Запада, было нелегко. Теперь она слышит это из уст неприятеля, и все сомнения уходят прочь.

      – Не говори этой шлюхе ничего! – заорал Сен Гар.

      Лян Се устало закатила глаза и провела ладонью перед губами. Один из её воинов кивнул, взял с собой пару товарищей и они подошли к непокорному Сен Гару. Двое прижали его к земле, а самый дюжий разжал ему кинжалом зубы и отрезал язык. После этого пленника перевернули на грудь, чтобы он не захлебнулся кровью.

      Остальные в ужасе смотрели на эти пытки, некоторые упали на колени ничком.

      – Всё равно язык не нужен тому, кто не желает говорить. Но ведь вы же не такие, верно? – обратилась Лян Се к ним. – Не думайте, что я испытываю радость или удовольствие от вида пыток и крови. Они противны мне. Но сейчас идёт война, и я не собираюсь с вами миндальничать.

      И она узнала всё, что они могли ей сообщить: о восстании Дондо, о широком переходе армии на его сторону, о бегстве наместника и его приближённых, о готовящемся походе народного войска на восток.

      Выслушав всё это, она изрекла:

      – Что же, это разумно, что вы не стали отмалчиваться