Чудак на холме. Лев Юрьевич Альтмарк

листе.

      Лёха вопросительно глядит на меня, но ничего не говорит, лишь отыскивает в компьютере файл с планом, и уже через несколько секунд вытаскивает из принтера распечатку. Раскладываю её на столе и тянусь за фломастером:

      – Давай расставим на ней все видеокамеры и посмотрим секторы их охвата.

      – Что это нам даст?

      – Наверняка этот новый предводитель не такой простак и тоже изучил зоны обзора и слепые зоны. Догадаться, что после бойни будет вестись полицейское расследование, большого ума не надо, и если уж нет возможности все многочисленные камеры вывести из строя, то, как ты думаешь, что он предпринял, чтобы не попасть в объектив?

      – Догадываюсь, – Лёха облегчённо вздыхает. – Он наблюдал за разворачивающимся побоищем со стороны, но место выбрал такое, чтобы не засветиться на камере.

      – Вот и я о том. Давай, Шишкин, наноси медведей…

      Через пятнадцать минут более или менее полная картина обзора у нас уже вырисовывается. Со всех сторон, где здание обступают узкие тенистые улочки, охват стопроцентный. Видимо, Тавризи всё-таки опасался, что именно в этих плохо просматриваемых уголках могут притаиться потенциальные киллеры. Площадка перед фасадом тоже практически полностью снимается, вот только с левой стороны на угловой стойке высокого забора одна из камер перекошена и развёрнута книзу. Может, кто-то предварительно запустил по ней камнем. В результате узкий сектор дороги и часть ограды дома напротив оказались не охваченными.

      – Поехали посмотрим? – предлагаю Лёхе. – Вдруг какие-то сюрпризы именно там для нас и остались.

      Вилла Тавризи сейчас опечатана, а окна прикрыты глухими ставнями. Выжившие после перестрелки члены семьи хозяина перебрались отсюда в другое, более безопасное место, и теперь здесь оставался только охранник, нанятый в частной компании. Поставить своего человека они уже не решились.

      – Скажи-ка, приятель, – интересуется у него Лёха, – за это время тут никто не появлялся? Никто ни о чём не спрашивал?

      Охранник внимательно изучает его удостоверение и неохотно отвечает:

      – В мою смену всё тихо. Да вы сами проверьте: камеры слежения никто не отключал.

      Мы сразу же глядим на угловую камеру, направленную вниз. Всё по-прежнему.

      – Проверим, – обещает Лёха и неторопливо отправляется через дорогу к месту, не попавшему в сектор наблюдения.

      Внимательно осматриваем асфальт и даже заглядываем в мусорный бак, стоящий неподалеку, но ничего интересного не обнаруживаем. Более того, всё здесь чисто подметено, а бак заблаговременно опустошён. Всё-таки квартал небедный, и городские службы тут работают исправно.

      – Пошли в гости к соседям, – указываю пальцем на двухэтажный дом, рядом с которым мы стоим.

      – Их же сразу после происшествия опрашивали. В протоколах всё отражено. Ничего интересного.

      Внимательно окидываю взглядом оба этажа и недоверчиво качаю головой:

      – Не сомневаюсь, что те, кто опрашивал, делали это добросовестно.