Про Н., Костю Иночкина и Ностальжи. Приключения в жизни будничной и вечной. Священник Сергий Круглов

Читать онлайн.



Скачать книгу

Но это только с одной стороны.

* * *

      Н. читал вслух:

      «Весело катился Пушкин по дорожке из Одессы и пел песенку:

      Я от Вертера ушел,

      От Чайльд-Гарольда я ушел,

      От Мельмота ушел,

      От Гяура я ушел,

      От тебя, романтизм,

      Всяко-разно уйду! И покатился Пушкин в Михайловское, прямо реализму в зубы…»

      Собака Собака уснула на солнышке, плотоядно повизгивала, посучивала ногами во сне. Н. закрыл книгу, положил на лавочку, иэхх! потянулся с хрустом: весна, товарищи!.. С обложки книги на него строго и приязненно глядел пожилой ученый автор, в бровях и пышных вековечных усах.

* * *

      Костя Иночкин перечитал стихотворение, потом еще раз перечитал, отложил листок, и Н. с деланой небрежностью спросил:

      – Ну как?

      – Хорошо, – сказал Костя, – мне нравится. Только вот давно хотел тебя спросить: чего это ты в последнее время стихи пишешь без знаков препинания? Фейсбучной моды, что ли, нахватался? А помнишь, как я всегда любил твою любовь к знакам препинания! Точка и тире; многоточия; сложная система скобок; и особенно эти твои точка с запятой…

      – Ну да, любил… когда это было-то!.. При чем тут мода вообще! – уязвленно сказал Н. – Просто это новый взгляд, другая тональность, другое дыхание и все такое…

      – А по-моему, ерунда. Знаешь, зачем в стихах знаки препинания? Чтоб они торчали как заусенцы, и тогда стих у Бога в ушах застревает. И Он его запоминает. А так – в одно ухо влетело, в другое вылетело.

      – Ишь ты. У Бога в ушах. Тебе самому бы стихи писать…

      – И зря иронизируешь, – неожиданно серьезно продолжал Костя, перегнувшись к другу через стол, положив ему руку на плечо и глядя в глаза. – Ты ведь для Бога пишешь?

      – О!.. А чего это ты про Бога вдруг заговорил?

      – Я-то? Да стареем, стареем понемногу!.. – криво усмехнулся Костя, откинулся обратно на спинку стула, замолчал, стал выковыривать из пачки сигарету.

      «Действительно, кстати, стареем!..» – подумал Н. И еще подумал, ну и слава Богу, коли так. Значит, еще год-два, и былая любовь к точке с запятой вернется к нему снова.

* * *

      – Зря вы тогда расстались, – сказала Ностальжи. – Такая любовь была!..

      – Такая, да… – сказал Н. – Собственность – это тоже форма любви. Болючая, страстная. Знаешь, говорят, в аду, когда кто-то умирает, ему перед смертью зашивают рот. Чтоб не смог сказать: «Господи, помилуй!» и не исчез бы из ада. Хотят оставить его себе навсегда.

      – Форма любви, – повторила Ностальжи. – Если так подумать, то все на свете – форма любви.

      – Да, – сказал Н.

* * *

      Дочку Ностальжи зовут Ляля, Ляле пять.

      Стремительно, как несомая ветром Мэри Поппинс, летя на работу, Ностальжи попросила Н. посидеть с временно отлученной от садика Лялей – у Ляли какие-то гланды, а у Н. как раз отгул.

      – Ну что, почитаем сказку? – бодро сказал Н.

      – Не зна-аю… – уйдя в глубины кресла и подрыгивая босой ногой, Ляля искоса снизу сквозь челку внимательно глянула