Фактчекинг. Чеховы. Изнанка мифа. Л. Сержевская

лежит маленький трупик, стонущий ежесекундно, без перерыва. Агония ужасна, медленна и бесчеловечна. Будь я доктор, я давно убил бы Мосю хлороформом или чем-нибудь смертельно и без мук усыпляющим»30.

      ИЗ ДНЕВНИКА АЛ. П. ЧЕХОВА

      «27 января.

      Мося! Без тебя я перестану жить с Анной. Боже мой, как я страдаю. Хоть бы водки выпить!

      28 января.

      Анна все пристает, чтобы я выпил водки, чтобы успокоиться. Перед постелькой Моси! Эта баба никогда меня не понимала и не поймет. Если Моси не будет, я буду держать ее у себя из сострадания.

      Бедный я несчастный! За что я наказан, за чьи грехи? С Анной без Моси я жить не могу. Без Моси Анна немыслима. Я буду говорить ей, что люблю ее, потому что я добр, но любить не могу. Не могу. Стану обманывать, что люблю.

      1 февраля Чеховы получили телеграмму:

      «Мося умерла Амин Чехов»31.

      Все бросив и проклиная богопротивный Таганрог, Александр с женой, ее детьми и прислугой предстал перед изумленными родителями.

      «Шутка ли собрать такой Кагал и нагло приехать без спросу в нашу семью, нарушать покой и порядок в доме», – возмущался Павел Егорович.

      Александр рассчитывал на сочувствие семьи, но родители увидели в случившемся знак свыше. Еще не зная, что Анна вновь ожидает ребенка, Павел Егорович просил Антона:

      «Уговори Сашу, чтобы оставил Анну Ивановну, пора уж очнуться от сумасшествия. Он меня никогда не слушал, а ты больше имеешь влияние на него. Вот Бог отнял дитя, которое он любил, следовательно, дела его неудачны. Пора уж одуматься, будет, побаловался, пора и за разум взяться. Разыгрывать комедию и составлять из своей жизни какой-то роман, вовсе не годится».

      Что сказал Антон брату остается тайной, но Саша из квартиры семьи съехал.

      Однако вся беда состояла в том, что Александр и сам уже одумался и был бы рад закончить этот «какой-то роман», но беременная Анна стала уже судьбой.

      Пришлось смириться с этим фактом как родителям, так и самому Александру, сбегавшему теперь от нелюбимой жены при любой возможности.

      «25 марта 84. Живя в Москве с Анной и ее детьми, я, благодаря случаю оказался свободен на целый день. Уж и отпраздновал же я этот день! С Фатером целовался искренне и хорошо, и Фатер был весел и забыл свою вражду ко мне за незаконное сожительство. Первый день за сто лет я чувствовал себя довольным. И все это происходило только оттого, что моей жены Анны не было дома», – захлебываясь от удовольствия, писал он в дневнике.

      А жене он посвятил стишок, который и опубликовал в журнале.

      Ты была моей невестой…

      Молчалива и робка,

      Сомкнут ротик был прелестный,

      В речи – кротость голубка…

      Стала ты моей женою…

      Вдруг раскрыла ротик твой:

      Непрерывною волною

      Потекли и брань и вой…

      Обманули твои губки

      И жемчужный ряд зубов:

      У тебя, моей голубки

      Уж

30

Эту трагическую историю своей жизни Александр отразил в рассказах «Длинный дурак» и «О чем пташка пела». См. Александр Чехов. От Агафопода Единицына до А. Седого. Неизвестные рассказы, водевиль и повесть. Издательские решения. М., 2021

31

Мария Гавриловна Хрущова-Сокольникова (1883 – 1884) похоронена на церковном кладбище в селе Радуговицы Тульской губернии.