Прекрасная ночь, чтобы умереть. Габриэль Мулен

Барде энергично почесал свои шикарные усы, а потом расположился в местном кафе и разжёг свою первую за день трубку. Он сразу же вызвал к себе директора соответствующей команды Жозефа Лаори.

      – Здравствуйте, месье Лаори. Я отвечаю за расследование этого убийства. Мне понадобится ваша помощь, чтобы понять, как функционирует ваш велосипедный мир, поскольку я ничего об этом не знаю.

      – Я понимаю вашу озабоченность, комиссар, но Тур выдвигается через четыре часа, и моя команда нуждается во мне. Боюсь, вам придется обойтись без меня.

      – Я постараюсь беспокоить вас как можно меньше, но, как говорится, что положено, то положено.

      Он решил собрать всех членов команды для допроса. Он начал с велосипедистов, чтобы освободить их побыстрее – он был уверен, что это все зря, и что старт Тура состоится в любом случае.

      Допросы были очень лаконичными. Жорж Барде обязательно хотел оставить при себе директора команды для возможных переводов, так как он сам говорил только по-французски. Но восемь профессиональных гонщиков команды ничего не знали, ничего не видели, ничего не слышали.

      Тем не менее до ушей комиссара долетело, что его с приглушенным смехом называли деревенщиной. Он запомнил это. Пока, – сказал он сам себе, – пока.

      – Они не из болтливых, эти ваши велосипедисты, – сказал он директору команды.

      – Знаете, в нашей работе мы вообще-то скупы на слова. Нам нужна вся наша энергия, чтобы крутить педали, а это не всегда легко, – ответил директор.

      – Хорошо, месье Лаори, приведите ко мне техников, – сказал комиссар, разыскивая в карманах своей бежевой куртки кисет, чтобы разжечь очередную трубку.

      Они прошли один за другим, за исключением некоего Симона Монье, местного уроженца, который вынужден был поспешно уехать сегодня утром на какое-то непредвиденное семейное мероприятие. «С разрешения директора команды» – как пояснил технический менеджер. У техников тоже никто ничего не видел и ничего не слышал. А тот, кто обнаружил труп, сказал, что тело лежало на животе, и он даже не понял, кто это. Комиссар Барде отпустил техников.

      – Я бы тоже хотел уйти, комиссар, – попросил директор команды Жозеф Лаори.

      – Да, хорошо. Идите.

      – Спасибо, – сказал тот, вставая.

      – А, кстати, еще одна вещь. Вы сказали мне, что вашим велосипедистам нужна вся их энергия. А если ее недостаточно, что происходит?

      – Ну, мы проигрываем этап, мы теряем премиальные, мы теряем престиж, мы рискуем потерять всё, и это немыслимо для нашей команды.

      – Ах вот как… Немыслимо… Большое спасибо.

      Директор команды собирался уже переступить порог двери кафе, когда полицейский снова остановил его.

      – А этот парень Симон Монье, почему вы позволили ему уехать?

      – Семейная проблема. Кажется, его отец умирает.

      В то время как проходили эти допросы, время шло, и старт очередного этапа велогонки приближался с безумной скоростью. Из громкоговорителей, установленных муниципалитетом по этому случаю на бульваре Кур-Мирабо, вырывались потоки местной