Экзистенциальные и холистические аспекты поздней взрослости и старости. Илья Андреевич Басов

философии, жизненных принципов и помогает в нахождении, «распаковывании» предельных смыслов, которые являются продуктом индивидуального жизнетворчества («смысл – это вовсе не принцип и не первопричина, это продукт»21).

      И в заключение теоретического анализа лиминальных периодов, приведем слова Сапоговой, которые, по нашему мнению, наиболее актуальны для понимания экзистенциальной ситуации в период поздней взрослости. «Совладая с неопределенностью в лиминальные периоды, человек фактически на какое-то время преодолевает свой страх перед жизнью и предстоящей смертью, снимает своим поступанием и выбором экзистенциальную тревогу: он делает самостоятельный шаг навстречу неизвестному/новому, а потому, вероятно, и желанному, бытию, обретая опору в самом себе»22. Пожалуй, это и есть предельная экзистенциальная задача пожилого возраста.

      Таким образом, индикатором решения экзистенциальных задач пожилого возраста, принятия позитивного сценария старения, преодоленного лиминального периода может служить «высвеченный» смысл жизни, исходящий из онтологических установок, осознание собственного предназначения, жизненной миссии, «содержащих в себе цель жизни человека, «присвоенных» им и ставших для него ценностью чрезвычайно высокого порядка»23 (в некоторых случаях, такое преодоление можно даже соотнести с реализацией человеком неких высших, лежащих за его собственными пределами (божественных) целей).

      В связи с «плавающими» хронологическими границами возрастов (пожилого и старости), по рассмотренным выше причинам, остановимся на экзистенциально-психологических характеристиках, а также экзистенциально-психологическом потенциале старения и старости.

      Современная ситуация старения имеет несколько своих особенностей:

      Обессмысливания индивидуальных жизненных усилий. В культурно-исторической ретроспективе страх перед старостью и смертью ослаблялся верой в «жизнь после жизни», божественное воскресение. Утрата этой веры привела к восприятию бытия принципиально незавершенным и лишенным смысла, но в тоже время к стимулированию философско-психологического осмысления жизни и поиска смыслов индивидуального саморазвития.

      Геронтофобия. Пожилые люди не желают покидать границы взрослости, «молодятся»; даже в возрастной психологии появляются термины «поздняя взрослость», «третий возраст», «золотой возраст», а в быту на смену тернов «старый» и «пожилой» приходят «человек в солидном возрасте», «очень хорошо сохранившийся человек» и оксюморон young-old. Если раньше старость уважалась и почиталась социумом, ассоциировалась с опытом, мудростью, знанием, то в наши дни стариков часто воспринимают как бесполезных, деградирующих людей, не в состоянии жить полноценно. И хотя такие бытовые заблуждения и эйджисткие стереотипы были многократно опровергнуты, они продолжают пагубно влиять на стареющего человека, вызывая стеснение своего возраста, усиливая страх перед старостью. Сегодня легко заметить

21

Бадью А. Делез. Шум бытия. – М.: Прагматика культуры; Логос-Альтера, 2004, с. 53.

22

Сапогова Е.Е. Экзистенциальная психология взрослости. – М.: Смысл, 2013, с. 410.

23

Чудновский В.Э. Смысл жизни: проблема относительной эмансипированности от «внешнего» и «внутреннего» // Психол. Журн. 1995. Т. 16, с. 15.