Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе. Роберт Рождественский

недели назад

       над Ростовом…

      Мы вошли.

      Мы стоим в молчании…

      Вдруг

      срывающимся фальцетом

      Абрикосов Гришка отчаянно

      объявляет начало концерта.

      А за ним,

      не вполне совершенно,

      но вовсю запевале внимая,

      о народной поем,

       о священной

      так,

      как мы ее понимаем…

      В ней Чапаев сражается заново,

      краснозвездные мчатся танки.

      В ней шагают наши

       в атаки,

      а фашисты падают замертво.

      В ней чужое железо плавится,

      в ней и смерть отступать должна.

      Если честно признаться,

      нравится

      нам

      такая война…

      Мы поем…

      Только голос летчика

      раздается.

      А в нем – укор:

      «Погодите…

      Постойте, хлопчики…

      Погодите…

      Умер

       майор…»

      Балалайка всплеснула горестно.

      Торопливо,

      будто в бреду…

      …Вот и все

       о концерте в госпитале

      в том году.

      «– Почем фунт лиха?..»

      – Почем фунт лиха?

      – Не торгую

      лихом.

      Дверь в детство открывается со скрипом.

      В который раз

      мне память подсказала

      пустынную дорогу до базара.

      А на базаре

       шла торговля

      лихом!

      Оно в те годы

      называлось жмыхом.

      Сырыми отрубями называлось

      и очередью длинной

       извивалось.

      Оно просило сумрачно и сонно:

      – Куплю буханку

       за четыре сотни…

      – Меняю сапоги

       на поллитровку…

      Оно

       шагами мерило дорогу.

      В дома входило,

      улиц не покинув,

      то строчкою:

      «Оставлен город Киев…»

      То слишком ясной,

      слишком неподробной

      казенною

       бумагой похоронной.

      И песни вдовьи

      начинались тихо:

      «Ой, горюшко!..

      Ой, лишенько!..

      Ой, лихо!..»

      Глазами мудрецов

      смотрели дети.

      Продать все это?

      За какие деньги?

      Кто их чеканит?

      Из чего чеканит?

      Кто радости от горя

      отсекает?..

      Да, люди забывают о потерях.

      Обманы терпят.

      И обиды терпят.

      Да, пламя гаснет.

      Стоны затихают.

      И даже вдовьи слезы

      высыхают.

      И снова людям

       новый век отпущен.

      Но память

       возвращается к живущим.

      Приходит память,

      чтобы многократно

      перехлестнуть календари

       обратно.

      Она в ночи плывет над головами

      и говорит неслышными словами

      о времени

      суровом и великом.

      Я помню все.

      Я не торгую

      лихом.

      «Голос начищенной