Алмазный город. Лариса Олеговна Шкатула

мысль о том, что доктора видят в ней лишь привлекательную женщину, а не человека, не менее, чем они, овладевшего своей профессией, заставила признаться, – но и французский, английский, испанский  всего восемь языков… Только, как говорится, соловья баснями не кормят. Прошу к столу!..

      В Берлин они приехали под вечер, и в отель их повёз Шульц, не раз в немецкой столице прежде бывавший. Он разобрался с носильщиками, подозвал такси – так на двух машинах врачи со своей переводчицей без приключений добрались. Ещё они не успели осмотреться, а только получили ключи от номеров, как Шульц – руководство как-то незаметно перешло к нему – провозгласил:

      – Через полчаса все собираемся в вестибюле и едем на ужин в ресторан "Бюргер"!

      – Зачем в "Бюргер", – запротестовал Петруша, – уж лучше давайте в "Форстер".

      Собираясь в ресторан, Катерина в которой раз отдавала должное предусмотрительности и вкусу своего мужа. Он ведь прежде не жил в больших городах, а если и бывал за границей, то разве что в Стамбуле или Афинах, да и то наскоком, проездом. Было ли у него время изучать этикет, моду, привыкать к светской жизни? Почему же он ведёт себя так, будто в этой атмосфере родился и вырос? Ведь это он заставил её взять с собой вечернее платье. Смешно, она до последнего не соглашалась – зачем такое переводчику на работе?

      – А если твоих врачей пригласят на праздничный ужин, торжественный вечер – мало ли? – резонно вопрошал он. – И будешь ты, как говорится в загадке, зимой и летом – одним цветом?

      – И ты не будешь ревновать? – подивилась Катерина; в самом деле, много ли на свете мужчин, которые собственноручно снаряжают своих жен в зарубежные командировки в заведомо мужском обществе?..

      – Ревность – это пережиток прошлого, – хмыкнул он и будто впервые вгляделся в её лицо. – Если уж суждено, от судьбы не уйдешь!.. Сучка не захочет – кобель не вскочит!

      – Митя, – скривилась Катерина, – ну зачем ты говоришь так грубо?

      – Грубо, зато жизненно… Извини, я действительно переборщил… В последнее время почему-то стал нервничать. Появилась странная тревога, ощущение, что кто-то смотрит мне в затылок…

      И запнулся, увидев её испуганные сопереживающие глаза.

      – Ты права, дорогая, нервы надо подлечить. Вернешься, попробую на денек-другой отпроситься: махнем мы с тобой куда-нибудь в лес, будем жить в охотничьей сторожке, и чтобы из людей вокруг – никого!

      Вечернее платье Катерины из бархата теплого зеленого цвета привезла из Парижа жена то ли посла, то ли консула, да так и продала ненадеванным обстоятельства вынудили. Его купил Дмитрий в каком-то коммерческом магазине, перехватив неопытную продавщицу ещё в дверях. На такие дела у него был глаз наметанный. Приказчики в магазинах пытались поначалу с ним ссориться – пришелец лишал их заработка, но Гапоненко умел поставить на место недовольных одним взглядом, а если кто продолжал упираться, то и внушительными документами.

      Он ухитрялся без примерки покупать Катерине вещи, которые потом