Прах херувимов. Евгения Райнеш

его, нашла и… того…

      – Я его видела первый и теперь уже точно последний раз в жизни.

      Девушка растерялась и даже не поняла сразу, что мастер просто подшучивает над ней. За зиму она отвыкала от его своеобразного чувства юмора. Хотя Яська знала Ларика сто тысяч лет. Каждый июнь, с тех пор как ей исполнилось пять лет, девочку отправляли в этот небольшой приморский город. Семья Ларика жила напротив дома Аиды, маминой подруги юности. Он был привычным атрибутом её жизни, причём именно летним атрибутом, как солнечные очки, купальник и масло для загара. Яська и представить себе не могла каникулы, в которых бы не присутствовал Ларик.

      Она метнула в него многозначительный прищур.

      – Просто предполагаю, – Ларик под многообещающим взглядом пошёл на попятную. И продолжил уже серьёзно. – Случай, конечно, странный. Я вообще не представляю, как можно умереть от глотка воды. Ну подавиться там, прокашляться… И всё! А тут… Словно какие-то демонические силы вмешались в человеческую судьбу. Вот и не верь после этого в инферно!

      Ларик с Яськой понимающе переглянулись.

      Существовало между этими двумя нечто, что позволяло общаться без слов. Изначально они были странными одинокими детьми, поэтому и подружились сразу же, как только почувствовали эту инакость друг в друге. Есть такие дети – с мудрыми глазами, интересные в общении даже взрослым, воспитанные, но почему-то очень одинокие. Им никогда и в голову не придёт напроситься в весёлую компанию, они сторонятся людных мест, глупого пустого шума и бесцельных телодвижений.

      А Яська ещё и родилась настолько неуклюжей, что любое её участие в активном действе обрекало это самое действие на провал. Одинокая девочка с нетерпением ждала каникулы, чтобы увидеть своего летнего приятеля. Её мама даже некоторое время боялась, что Ларик – «воображаемый», поскольку читала много научных статей по психологии, и в них говорилось, что такие нереальные друзья выдумываются одинокими детьми. Психологии мама предавалась с такой же страстью, как некогда восточным танцам, из-за которых Яська и получила своё странное имя.

      Но Аида рассмеялась в телефонную трубку на мамины тревоги. И заверила, что Ларик совершенно реальный, хотя и похож на призрака: блондин до прозрачности.

      Ларик в свою очередь слякотными южными зимами вычёркивал дни в календаре, который так и называл «Яськиным». Он ждал, когда нескладная девочка громко заорёт у него под окнами: «Ларик, выходи!».

      Как-то в их тесный дуэт втиснулся Гера. Тогда ещё розовощёкий, круглый и неповоротливый. Трудно было даже представить, что когда-нибудь из этого пухлого увальня вырастет крепкий дылда с глубоким мужским баритоном и блестящими накаченными плечами. И их дружба продолжалась уже много-много лет. С тех пор как они играли в «найди покойника» с дохлой вороной в глубине сада, заботливо ухоженного Лариковой мамой.

      Яська, Ларик и Гера. Они втроём каждый вечер устраивались на веранде. Летняя такая компания. Вели беседы, потягивая виноградное вино, которое больше напоминало забродивший сок по сладости и отсутствию характерного алкогольного привкуса.

      Вино