La Critica. Первая книга казанской трилогии. V.S.

что скулишь под дверью? – Стальский подошёл из-за спины, завязывая халат и зевая.

      – Стальский, ты что там закрылся и не открываешь, – прохныкал я, глядя в лицо Глебу.

      – Ты совсем рехнулся. Там Марта, – Стальский проследовал на кухню.

      – Кто? – простонал я, чувствуя горькую беспричинную обиду. – Кто?..

      Дверь открылась, Марта стояла в проёме и смотрела на меня как на идиота.

      – Утро в китайской деревне, – сказала Марта.

      В мою кружащуюся голову ворвались воспоминания последних дней и часов жизни. Я больше не мог сдерживать эмоции, – кинулся к унитазу и начал самозабвенно блевать.

      *****

      Квартира Ксюши была заполнена всяческими безделушками, которые с разным успехом – в зависимости от материала – собирали пыль. От всего этого нагромождения было трудно дышать, и чесались глаза; казалось, что все эти статуэтки и мягкие игрушки поглощают кислород, а выдыхают углекислый газ.

      – Вот что ты врёшь! Вы же вчера с Глебом бухали на чём свет стоит! Признайся, – Ксюша полусидела в постели и курила.

      – Да с чего ты взяла?!.. Выпили по чуть-чуть и разошлись по каютам. Сестра же приехала.

      Я говорил, что Ксюша была похожа на Джилиан Андерсен, но сама она настаивала, что похожа на Мадонну. Да, у Ксюши была диастема, и это её делало более привлекательной, кажется.

      – Признайся, мальчик. Серьёзно пил всю ночь? У тебя же все капилляры на морде полопались от…

      – …Морального напряжения.

      – Ты блевал как сумасшедший! Зачем ты отрицаешь очевидное. Сестра Глеба красивая? Запал на сестрёнку? Её тоже, как и Глеба, с любой точки города видно? – Ксюша злобно прикурила новую сигарету.

      Несмотря на все плюсы, у Ксюши был один серьёзный минус: она не была Мадонной. Но, кто из нас может похвастаться, что является Мадонной.

      – Ксю…

      – Ну, признайся-признайся…

      – Ксю.

      – Что?

      – Помнишь, ты велела, чтобы я тебе немедленно рассказал, если влюблюсь по-настоящему? – я откинулся на подушку и прикрыл глаза; я ещё не был на сто процентов уверен, что переживу этот день; меня серьёзно лихорадило после вчерашнего зло-зло-злоупотребления.

      – Ну и что?!

      – Кажется, я влюбился, – сознание меня начало оставлять, и я впал в посталкогольную дрёму.

      В короткометражном сновидении мне пригрезились бесконечные ноги Марты Стальской; её длинные светлые волосы и скептическая усмешка. Потом красавица Марта в моём видении сложила губы и, отрицательно покачав головой, прошипела: «Щ-щ-щ…», – Ксюша затушила сигарету о мою грудь.

      *****

      В восемь часов вечера я прибыл домой. Глеб ещё не пришёл, а Марта уже вернулась с тренировки или с работы, или ещё откуда-то. Я проследовал прямым ходом на кухню и заболтал себе отвёртку с огромным количеством льда. Выпил её залпом и в этот же лёд заболтал новую. Меня начало отпускать. Я почувствовал себя выжившим. Почувствовал себя умиротворённым. Марта зашла на кухню.

      – Рано или поздно от такой диеты ваш организм дрогнет, и вы начнёте быстро стареть, – сочувственно и проникновенно сказала она.

      Я стоял и улыбался, затем сказал:

      – Можно посидеть у тебя в комнате, поболтать