La Critica. Первая книга казанской трилогии. V.S.

с послезавтра. Так что пока не найдём квартиру под редакцию, и пока не сдашь свою, я у тебя. Ладно?

      – Ладно.

      – «Шесть девять» на ходу?

      – Триста метров до тебя доедет. Что не ешь? – сочувственным тоном спросил Стальский.

      – Не лезет ничего. Я бы выпил сначала.

      Первая весна

      Главное, чтобы о La Critic’е непрестанно говорили,

      пусть даже и хорошо

      Г. С.

      Глава, события которой начинаются с пятнадцатого ноль третьего

      Один из февральских снегопадов припозднился и начался в марте. Как раз в этот вечер Стальский и я запланировали автомобильную прогулку в северо-западный город-спутник нашего мегаполиса, чтобы в журналистских целях посетить одно крупное развлекательное заведение. Стальский несколько раз созванивался с арт-директором этого заведения, чтобы оговорить все нюансы нашего предстоящего визита. Было около девяти вечера, когда мы погрузились в «шесть-девять» и с третьего раза завели мотор. Вдруг Глеб вышел из машины и подошёл к капоту.

      – Что там? – спросил я, отвинтив окошко водительской двери.

      – Одна фара не горит, – ответил Глеб.

      «Чёрт!» – мысленно произнёс я.

      – Вот ты не оптимист вообще, – заметил я. – Будь ты оптимистом, ты бы сказал, что одна фара горит. Для таких, как ты, стакан всегда наполовину… не горит!

      – Хватить гнать пургу, – устало проговорил Стальский, снова усаживаясь на пассажирское сиденье. – Давай заедем в автомагазин, купим лампочку.

      *****

      – «Sterva»? Нет. «Kurva»! Нет, не то… «L’arva»! Опять не то!..

      – Может «Narva», молодой человек? – флегматично поинтересовался консультант.

      Стальский прищёлкнул пальцами.

      Изрядно перепачкавшись при установке лампочки, мы, наконец, тронулись в путь. Время поджимало.

      – Клуб-то ночной, – в него никогда не поздно приехать, – сказал Стальский, догадавшись о моей тревоге по поводу времени.

      – В твоей мысли определённо есть какая-то философская глубина, – отреагировал я.

      Мы двинулись в путь сквозь пургу и ночь.

      С середины пути меня начало овевать вдохновение, выражавшееся в пересказе текущих событий в виде поэмы; рифмы так и ложились на язык (под язык). К тому времени как мы в условиях снежного бурана с трудом отыскали клуб, сочинилось стихотворное нечто, что в последствие стало статьёй-поэмой в первом выпуске La Critic’и (названия у нашего СМИ тогда ещё не существовало). Что характерно: о самом клубе там было всего несколько слов. Слова эти коротко и хлёстко описывали убожество данного заведения досуга (внутрь которого мы даже не попали), а причиной стал факт того, что Глеб по телефону договорился о нашем визите в одноимённое заведение в другом городе-спутнике, – получается восточном. Короче, Стальский-Стальский… Когда охранник-фейсконтролист увидел в наших руках видео и звукозаписывающее оборудование, он отказал нам во входе и вызвал по рации администратора и двух коллег-вышибал. Мы конечно не собирались так легко сдаваться, но когда перед