Невеста-дракон. Натали Якобсон

так, как есть! – Клемент понял, что отступать некуда. Ноги путаются в куще высокого вереска. В земле под цветами что-то пищит и щипается, будто в ней поселились лепрехуны. Есть поверье, что если поймать лепрехуна, то он укажет тебе, где зарыты горшочки с золотом, но Клементу было не до охоты за хранителями сокровищ, которые как раз накинулись на его ноги, как блохи. Он различил под цветами крохотных созданий. Видимо, он ступил на их территорию. И они оказались еще агрессивнее пикси.

      Раймонда достала ручное зеркальце и поднесла к лицу.

      – И впрямь! Отражение двойное, – вслух заметила она. – Не хотела, чтобы ты застал меня в чудовищном виде, но деваться было некуда. Я не терплю, когда мне и моим друзьям угрожают.

      Тут она права! Нападающих был целый полк. Как оказалось, Раймонда в одиночку способна спалить целое войско.

      На золоченом заднике ее зеркала вырисовывались луна и месяц, слитые воедино. Тот же символ, что и на ее обруче. Только на этот раз он окружен фрезеровкой из звездной россыпи, будто венком. Очень похоже на эмблему полуночной волшебницы. До сих пор Клемент не слышал о таких волшебницах, которые способны обращаться в драконов.

      – Так ты нарочно это делаешь с помощью чар?

      – Что именно? – удивилась Раймонда.

      – Обращаешься в дракона.

      – Если бы с помощью своих чар… – театрально вздохнула она. – Не все так просто! Как-нибудь попозже я посвящу тебя в мои секреты. Если окажешься достоин доверия.

      Раймонда заметно опечалилась, посмотревшись в зеркальце. Или это он чем-то ее расстроил?

      – Магам-хамелеонам проще, – прошептала она. – Они сами выбирают облик. Но тебе придется смириться с тем, что твоя спасительница – дракон.

      – Я уже смирился, – Клемент отряхивал с воротника и рукавов пахучие лепестки вереска. Как-то странно пахнет вереск на этом поле – целой смесью незнакомых цветов. И Раймонда оказалась совсем не той, кем он ее считал. Как ее теперь называть? Миледи Дракон? Или все же Миледи Эльфийка?

      – Спасибо, что не бросила меня, – решил поблагодарить он, хотя и в опасности он, собственно говоря, оказался только из-за нее.

      От ее коготков, все еще оставшихся яркими, как драконья чешуя, отлетели искры. Одна искра его обожгла. Клемент ощутил себя, как на раскаленной сковородке. Что если Раймонда снова обратится в дракона и извергнет поток огня уже на вересковую пустошь, а не на город? Тогда и он сгорит. Ведь больше здесь выместить драконью ярость не на ком.

      С одной стороны это очень романтично, что именно Раймонда подхватила его когтями и унесла от опасности, а с другой в сознании бьют тревожные колокола. Она же это дракон! А дракон это она! Клемент не знал, куда деваться от сокрушающей истины. Красавица оказалась чудовищем! То есть красавица оказалась драконом! Как можно назвать сверкающее пусть и гигантское создание в оранжево-золотой чешуе чудовищем? За счет роскошной чешуи он выглядит, как целая