Комендантский час. Андрей Владимирович Костельцев

ее. И нашли. Но поздно.

      То ли волк, то ли медведь Любочку мою настиг. Места тут дикие, не мудрено….. Вместе с конём её…. В общем, проклял меня муж её. Или не муж…черт его знает. Проклял! За то, что не сберег. Главное, что Машеньку забрал и в остроге жить остался. Последнее, что помню, как украшение Любино Маше отдавал. Ну как отдавал, тихонько сунул, чтоб никто не видел. И всё. Видеть меня никто там не хочет. Разве что Маша, да и то, потому, что не понимает, что я натворил. Я ведь и сам себя видеть не хочу.

      Артём молча слушал рассказ и смотрел на Архипа.

      Когда тот закончил, в доме воцарилась тишина, но еще через минуту Спиридонов все же снова заговорил.

      – Ты не серчай на меня, и так сам на себя зол. И не говори ничего, если не знаешь, что сказать. Просто помни, не мог я отвезти твоего знакомого в острог. И разбираться бы никто не стал там с ним!

      – У меня к тебе две просьбы, – сказал Артём.

      – Какие?

      – Во-первых, похорони ты его.

      – Да как же это?

      – А вот так. Заплачу я, сколько захочешь.

      – Это надо костер разводить, грунт студеный топить. Дня два или три копать буду без продыха.

      – Ничего, он уже не спешит.

      – Эх, как скажешь, барин. Ну, а вторая просьба?

      – Покажи дорогу в Строгульцевский.

      Рассчитавшись с Архипом и позавтракав, Берестов сел на коня и отправился в злополучное место. Плохое предчувствие своим тупым острием подгоняло к горлу чувство тошноты. С каждой минутой тяжелее становились виски.

      Артём понимал, что кто-то зачем-то убил чиновника из Петербурга, перед этим забрав у него записную книгу. Понимал это и не знал, что же ожидает его по приезде в тот самый острог.

      Спустя час-полтора езды путник увидел силуэты дюжины домишек, собранных вместе. При каждом имелся немалый двор, где гуляла живность. Людей на улице не было видно. Последнему чиновник особо не удивился: метель хоть и поутихла, но все же давала о себе знать.

      Лихо проскочив единственную в поселении улицу, Артём направился дальше, в сторону кладбища, где, по словам Архипа, и находилась единственная в остроге церквушка.

      Спустя минуту езды показались первые кресты, а вскоре – и купол прихода.

      Берестов немного оглядел прилегающую территорию погоста. Вокруг было очень тихо. И хоть чиновник не был из числа суеверных людей и к мистике относился без энтузиазма, от этой тишины ему стало не по себе.

      – Вечно страшусь незнакомых местностей, – подумал он и решил проверить саму часовню.

      Спрыгнув с коня, Артём перекрестился три раза трясущейся рукой и подошёл к большой деревянной двери церкви, чтобы войти внутрь, но та оказалась закрытой.

      « Что за чёрт? По времени служба должна быть» – подумал Берестов и постучался.

      Однако его никто не слышал. Казалось, что все окружение начисто вымерло.

      « Ну, дела!» – сказал про себя Артём и снова забрался на лошадь.

      Решив опросить местных жителей, он поскакал обратно в острог. Приближаясь к домам, он заметил деталь, которой не обнаружил ранее: несмотря на