Комендантский час. Андрей Владимирович Костельцев

Но слишком долго я терпел воздержание. Ирит так и манила своей беззащитностью.

      Я приставил к её горлу нож и начал свое дело. Сказал, что если она издаст хоть звук, то я её прирежу. Примерно через полчаса я закончил с ней и опустил нож. Её маленькое, обессиленное тельце упало на солому, вдоволь расстеленную на полу. Осознав, что натворил, я побежал к себе в комнату. Собрав все вещи, кроме нашивки нарукавной, что в болоте оторвалась, я украл лошадь и поскакал на ней в сторону города. В итоге не прогадал я: в городе были наши. Так я и спасся от правосудия.

      Сергей Семёнович посмотрел на отца, который явно над чем-то задумался.

      – Ну что же, раскаиваешься в содеянном? – спросил рассказчика генерал.

      – Нет. Она ведь все равно преступницей была, дык еще и жидовка. Я, считай, её пощадил и в живых оставил.

      – Ну, коли так, то один Бог тебе судья!

      – Это точно, – сказал капитан и поднял пистолет.

      Приставив его ко лбу, он закричал и нажал на курок. Но судьба вновь обошла Самохина стороной.

      Капитан засмеялся и, бросив пистолет, бодро вскочил со стула.

      – Что тебя так веселит, сынок?

      – Да забава наша с тобой, отец, уж больно увлекательной оказалась! Хочешь сказать, тебя это всё не возбуждает? Вся эта игра?

      Утюжнов глядел на сына, и кровь в его жилах стыла.

      – Из человечьего в тебе остался только облик. И жизнь твоя собачья испещрена грехом.

      – Пускай так. Всё лучше, чем сидеть целыми днями в имениях, читая по-французски. Вы стали заложниками собственных принципов, собственной манерности и самолюбия. Не видели ничего дальше своего носа! Не видели голодных бунтов рабочих, не видели слез матерей, которые хоронили сыновей, погибших в войну. Легко сидеть перед камином в теплом доме и рассуждать о мире, который весь такой! – сказал Сергей Семёнович, ударив себя в грудь. – И я герой своего времени, а не ты!

      – Ты говоришь, что я «заложник»? Ха, да кто бы говорил? Ты убивал людей, просто из-за того, что они не поверили в призрачную мечту о равенстве, о счастье и достатке для каждого ! Это ты находишься в плену у собственных непонятных идей и незаконченных мыслей. Не такие люди, как ты, строили Россию и не таким, как ты, её унаследовать! – сказал генерал Утюжнов.

      – Думай, как знаешь. Вот только доиграем. Ваш ход, отец! – сказал с неким презрением капитан.

      – Ну что ж. Мир, как известно, тесен. И тот генерал, что лежал в соседней с тобой комнате, в монастыре, это я. Меня, так же, как и тебя, подобрал отец Павел. Он нашел меня недалеко от того ручья, где я утопил Сашку.

      Меня, как и тебя, выхаживали сестры. Откармливали, вот только не говорили, что ещё и красных крыс спасают, вроде тебя. Как-то раз прибыл наш отряд туда. Я удивился, когда увидел своего друга – атамана Кандратьева у ворот. Как оказалось, они искали некоего капитана красных, который уже много чего натворил. Было это поутру. Вдруг выбежал во двор к гостям отец Павел, а на руках держит маленькую девочку, в окровавленном платьице.

      Занесли мы её в дом, а священник