Преданные Солнцем. Катя Матуш

мы укажем на бутафорские щиты, только ускорит процесс нашего уничтожения.

      Да и если мы соберемся уходить, делать это нужно задолго до начала солнечного сезона, в нашем случае хотя бы за два месяца, и тихо. Значит, на обдумывание плана у нас оставался месяц.

      Выжить в эту пору за куполом было вполне возможно. Хороший дождевик, фильтр для воды, охладитель на солнечной батарее для картриджей в противогаз, картриджи и, собственно, сам противогаз, ну и запас еды. Только куда идти? Бесцельное хождение по нашим пустыням вряд ли приведет в волшебный оазис. Хотя, и этого варианта исключать нельзя…

      Мы могли бы наткнуться на скважину с питьевой водой и разбогатеть. Только это было бы еще нереальнее, чем островок растительности в пустыне.

      Продолжая работать, мы мозговали, как справиться с перспективой быть заживо сваренными. Пока выход у нас все же один. Даже если пригонят еще Юн, мы не хотели бы бороздить просторы космоса всю жизнь. И нам нужно было дождаться Марка. Без него мы не хотели принимать таких важных решений. Только где он и жив ли, мы не знали. Да и вообще, может, к солнечному сезону щиты заменят обратно на нормальные?

      На обдумывание побега у нас оставалось три недели. Но никто так и не решался об этом заговорить. Проверять щиты мы больше не ходили и перестали обедать на старом месте. Было бы подозрительно, что мы полчаса идем пешком к конкретному щиту, чтобы поесть.

      Только спустя неделю мы поняли, что оставили там, мой походный набор столовых приборов, который я все никак не могла найти. Когда Адам вернулся с забега за ними, он просто кивнул. Все. Стоило нам уйти, как там все заменили.

      Поначалу, мы старались не паниковать и искать возможные оправдания таким подменам. Но ничего дельного придумать не могли.

      – Ребята?

      – Да, мам, что случилось?

      – Дядя Сэм умер. Возвращайтесь сегодня пораньше.

      Дядя Сэм, мамин брат. Всегда помогал нам с самого детства. Именно он учил парней всему, что они сейчас умеют. От забивания гвоздя до программирования систем вентиляции. Только умер он рано. Конечно, до ста сейчас никто не доживал, но пятьдесят пять лет для мужчины даже в наше время – маловато.

      Он работал главным техником при совете. Всегда, когда в муравейнике случались сбои в обеспечении, дядя Сэм был первым, кого привлекали для починки. Говорят, его обучали на Луне.

      – Что-то я не припомню, чтобы он болел… – задумался Ким.

      – И не говори! Здоровый же мужик! Был… – добавил Адам.

      Всем нам стало не по себе. Мы еще никого не хоронили. Приходилось пару раз бывать на похоронах, но всегда это был кто-то очень далекий от нас.

      Сегодня мне опять предстояло вернуться на свалку, потому что похороны всегда проходили там. Для этого недалеко от второго входа выделен огороженный, чистый кусок земли, на котором стояла стеклянная печь.

      Не знаю, зачем ее сделали прозрачной. Почему нельзя было сделать, как все? Черной. Зачем нам смотреть на то, как человек сгорает за считанные