Сыр для Принца. Том 2. Владимир Пироцкий

был в свою мать, орально,

      что естественно в начале. Но к концу,

      отрочества замыслил неосознанно убийство.

      Из ревности эдиповой к отцу…

      Г о р а ц и о. Как ты сказал?

      Замыслил неосознанно?

      О з р и к. Ну да. Убийство.

      Я попрошу. Меня не перебе ивать.

      Я сам130 собьюсь, я так волнуюсь.

      Но о чем я? Та-ак… ага.

      Рука его к клинку уже тянулась,

      не зря стояли томики Эдипа и Макбе́та,

      на книжных полках нашего Гамле́та,

      которые, быть может, подтолкнули где-то…

      Г о р а ц и о. Точней сказать, Софокла и Шекспира…

      О з р и к. Да, подтолкнули. Пусть умолкнет лира.

      И ждали… в свой черед, навеять мысль —

      убить амбивалентного131 кумира.

      И может быть, уже в партере заждались,

      когда решится он надеть отцовскую порфиру.

      Ученые мужи подробно всё изучат,

      и зритель наш, отнюдь не идиот,

      ведь здесь наверняка тот самый случай,

      когда простая мысль – «возьмет, да и убьет».

      Здесь должен быть суровый разговор,

      и отголоски оного не смолкнут до сих пор.

      Хотя Эдипов комплекс – подсознанья приговор,

      кто б ни был ты, но ситуация заставит взять топор.

      Герой наш это бессознательно постиг,

      как Пирр132 косматый, замерший на миг,

      перед ударом варварским.

      Как есть – в преддверии Голгофы.

      Затишье перед бурей. Замок весь

      пронзило ожиданьем катастрофы.

      Эдип вотще кричал и умолял…

      и даже Сигизмунд133 его простил.

      казалось, неизбежность правит бал,

      Фортуну чей-то лазер ослепил.

      Увы, сознанье апеллирует к богам,

      но бессознательное сквозь туман и гам

      влечет безжалостно его, лишая сил…

      и все ж г-сподь его остановил,

      послав отца к Харону.

      Чем одновременно

      предотвратил в зародыше,

      мерзейший грех измены,

      семейным ценностям,

      как ни чреваты все грехи134,

      я говорю про грех отцеубийства.

      Наполненный простым и неизбежным смыслом.

      Тогда племянник на фамильный склеп отца,

      растерянно вокруг недоуменно глядя,

      и с целью дело сделать до конца,

      продолжил неосознанно свой перенос на дядю —

      «гуляку праздного», хотя при чем здесь это?

      Ведь так про Моцарта Сальери говорил, вопще-то.

      Итак, кинжал135 завис в пространстве, призывая

      свершить над дядей страшную кровавую расправу.

      Ведь умерший отец, в тот миг уж был недосягаем.

      А дядя племяша нагрел с короной, но по праву.

      Тем паче, дядю он подозревал в убийстве.

      Но отомстить ему не смог легко и быстро.

      Явный перенос, придал весомость долга

      аргументам мести

      и подкреплен был легким флиртом

130

«Не перебивайте, пожалуйста! Я и сам собьюсь», – «Служебный роман», реж. Э. Рязанов

131

По теории З. Фрейда, в эдипальной ситуации сын испытывает амбивалентные чувства по отношению к отцу.

132

«Гамлет», II/ 2.

133

Зи́гмунд Фрейд (правильная транскрипция – Фройд; полное имя Сигизму́нд Шло́мо Фрейд) – Википедия.

134

Призрак: «Да, убийство из убийств, /Как ни бесчеловечны все убийства», I / 5 – Б.П.

135

«Макбет» {41}: Макбет: Откуда ты, кинжал, Возникший в воздухе передо мною? …Так, стало быть, ты – бред, кинжал сознанья /И воспаленным мозгом порожден?» Б.П.