Эксклюзивное право на любовь. Рената Окиньская

что они хорошо сохранились. Вообще, уход за собой – не ее конек, наша сотрудница не признает ни красивых нарядов, ни украшений, ни, тем более, косметики. Подозреваю, что если она и пользуется иногда каким-нибудь кремом, то он у нее на все случаи жизни, и для лица и для попы… Внешне она больше всего напоминает высохшую морковь, а ее главной отличительной чертой является жгучая нелюбовь ко всему женскому роду. И чем моложе и интереснее представительницы этого самого рода, тем яростнее проявляется эта нелюбовь. Нас троих она просто на дух не переваривает.

      – Мы приносим вам свои глубочайшие извинения! – очень громко, чтобы слышно было на том конце провода, и с изрядной долей ехидства, произнесла Анька. Кристина, хихикая, ткнула ее локтем в бок, и предложила:

      – Пойдемте, покурим.

      На самом деле ей явно что-то хотелось с нами обсудить без посторонних ушей потому, что из нас троих курила только Аня.

      – Так вот, – кричала Кристина, когда мы вышли на улицу, – у меня для вас шикарная новость! Сегодня вечером мы все втроем приглашены!

      – Куда?! – таким же ором поинтересовалась я. Кричать нам приходилось потому, что с территории один за другим выезжали три грузовика, в народе называемых бетономешалками, на нашем же жаргоне зовущихся проще – миксерами.

      – Вита…– начала было Кристина, но осеклась и торопливо оглянулась через плечо – закрыто ли окно у Ящерицы. Окно было закрыто, но она на всякий случай поманила нас к себе, и когда мы уже почти сталкивались лбами, тихо сказала: – Виталий сегодня вечеринку устраивает! Загородную! Мы все втроем едем туда!

      От возбуждения у нее блестели глаза. И вообще, когда она волновалась, или испытывала какие-то сильные эмоции, то была просто неотразима. Ее лицу, чуть простоватому, с мелкими чертами лица, немного не хватало выразительности. Правда Кристина умело пользовалась косметикой, и это ей здорово помогало, но все-таки активная мимика, вопреки расхожему мнению несла не вред, а пользу ее личику. Зато у нее была замечательная кожа, нежная, почти прозрачная, с естественным румянцем на скулах. Да и волосам, сейчас забранным в толстую русую косу, можно было только позавидовать.

      – О, как! – удивилась Анька.

      – Чудненько! – обрадовалась я.

      – Вот-вот, и я о том же! – сказала Кристина уже нормальным голосом, так как машины наконец-то покинули территорию АТП, и воцарилась относительная тишина. Но на окно Ящерицы все-таки поглядывала одним глазом. – Только сегодня утром сказал мне! Сюрприз хотел сделать! Сначала всех пригласил, все организовал, а потом уже сказал, что вечером кое-что намечается! И чтобы я вас звала.

      Кристина так лучилась радостью, что на нее невозможно было смотреть без улыбки.

      Дело в том, что ее отношения наконец-то сдвинулись с мертвой точки, и в последнее время набирали все больше и больше оборотов.

      В наше АТП мы с ней вместе устроились два года назад. Аня уже работала здесь около года, и с ней мы быстро сдружились.

      Кристина с самого начала