Девушка в горящей «Родине». Дмитрий Аврорин

у него был надменный, «с предъявой».

      – Рисую, – ответила она и отложила карандаш.

      – Макар, подойди сюда! – крикнула мальчику воспитательница.

      Ребенок еле заметно махнул рукой и засунул руки в карманы.

      – Хочешь, мяч с тобой погоняем? – он неловко дернул плечами и отвел взгляд.

      Девочка медленно сложила на парте свои рисунки.

      – Мне не нравятся такие игры, – она чуть отодвинула стул назад.

      – А ты гоняла хоть раз? – усмехнулся Макар в ответ. – Хотя да, у тебя ноги кривые. Ты даже по мячу не попадешь.

      – Это у наших футболистов ноги кривые, – художница поднялась. – Поэтому папа после каждого матча ругается.

      Муза подошла к ним, не зная, что делать. Она надеялась, что ситуация не станет конфликтной, но зная, что про этого ребенка говорили вечером на «летучке», можно было ожидать и ссору.

      Мальчик схватил верхний рисунок из стопки, разорвал его пополам и убежал с половинками.

      Хорошего разрешения ситуации не вышло:

      – Не надо, спокойно, – муза выставила руку перед девочкой, хотя сама расстроилась, потому что вдохновляла на этот рисунок. – Ты ему нравишься. Он воспринял это как отказ.

      Девочка пробежала музу насквозь и погналась за обидчиком прямо на глазах воспитательницы. Женщина под пятьдесят быстрым шагом пошла за ними в коридор. Муза после короткого раздумья догнала её.

      – «Тебе-то какое вообще дело, уйди и не лезь», – думала она с одной стороны, а с другой… – «Ведь так все и начинается. Сначала рисунок, потом десять рисунков – и всякий творец превращается в разрушителя».

      – Я тебя убью! – девочка догнала мальчика и вцепилась в футболку.

      – «А чем ты-то поможешь?» – но ноги музы буквально вошли в ритм.

      Мальчик начал сопротивляться.

      – Маша! Маша, успокойся! – громко сказала воспитательница со свойственной ей преподавательской выдержкой.

      Маша тем моментом повалила Макара, забрала два обрывка листа А4 и начала пинать ровесника со злобой.

      – Это лишнее! – крикнула муза.

      Девочка резко остановила ногу.

      Ей показалось, что кто-то схватил ее и вытащил одним рывком из ямы, в которой полностью теряешь контроль над собой.

      Начались долгие разборки, к которым привлекли вожатого и медсестру.

      – Ты же девочка! – говорила Маше вожатая. – Ну, какая девочка будет так бить ногами кого-либо, девочки же так не поступают!

      Муза закатила глаза.

      – А это нормально, что он берет мои вещи и рвет их! Как вы вообще можете мне что-то говорить, если я защищалась!

      Макар чуть усмехнулся, но затем продолжил строить из себя главного пострадавшего, когда ему начали мазать несколько синяков йодом.

      – Мы в любом случае будем связываться с вашими родителями. А с родителями Макара особенно, – сказала воспитательница.

      И так по кругу: вожатая отчитывала Машу, воспитательница отчитывала Макара, медсестра долго заполняла какие-то бумажки по произошедшему