Думаю, как все закончить. Иэн Рейд

что знаю о ней, кроме этого.

      – Тебе нравится Венера? – спрашиваю я.

      – Конечно.

      – Но почему? Почему она тебе нравится?

      – Один день на Венере равен ста пятнадцати земным дням. Ее атмосфера состоит из азота и углекислого газа, сама планета имеет железное ядро. На ней полно вулканов и застывшей лавы, прямо как в Исландии. Мне следовало бы знать ее орбитальную скорость, но я лишь могу назвать какую-нибудь величину наобум.

      – Звучит здорово, – говорю я.

      – Но больше всего мне нравится то, что, кроме Солнца и Луны, это самое яркое небесное тело. Большинство людей не в курсе.

      Мне нравится, когда он так говорит.

      Я хочу услышать больше.

      – Ты всегда интересовался космосом?

      – Не знаю. Наверное. В космосе все имеет свое относительное положение. Космос – это сущность, верно, но еще он безграничен. Чем дальше продвигаешься, тем меньше плотность, но путь можно продолжать вечно. Нет четкой границы между началом и концом. Мы никогда полностью не поймем и не постигнем его. Это превосходит наши возможности.

      – Да ладно?

      – Темная материя составляет большую часть всей материи, и она все еще по сути тайна.

      – Темная материя?

      – Она невидима. Именно лишняя масса, которую мы не видим, делает образование галактик и скорости вращения звезд внутри галактик математически возможными.

      – Я рада, что мы не знаем всего.

      – Рада?

      – Что мы не знаем всех ответов, что мы не можем объяснить все, как космос. Может быть, нам не положено знать все ответы. Вопросы – это хорошо. Они лучше, чем ответы. Если хочешь узнать больше о жизни, о том, как мы устроены, как мы развиваемся, важны именно вопросы. Они стимулируют наш интеллект, побуждают его изменяться. Я думаю, что вопросы заставляют нас чувствовать себя не такими одинокими, объединяют нас. Дело не всегда в знании. Я ценю неосведомленность. Она присуща человеку. Так и должно быть, как с космосом. Он неразрешим и темен, но не целиком.

      Он смеется, и я чувствую себя глупо из-за того, что сказала все это.

      – Прости, – говорит Джейк. – Я не смеюсь над тобой, мне просто смешно. Я никогда раньше не слышал, чтобы кто-то так говорил.

      – Но ведь это правда, не так ли?

      – Да. Он темен, но не целиком. Это правда. И это довольно хорошая идея.

      * * *

      – Я слышала, что некоторые помещения были разгромлены.

      – Да, краска на полу, красная краска; и еще повреждения от воды. Ты знала, что он повесил цепь на дверь?

      – Зачем?

      – Наверное, хотел сделать какое-то заявление в своем эгоистичном, извращенном духе. Я без понятия.

      – Он же не был вандалом, да?

      – Нет, но есть один интересный момент: он начал рисовать граффити. Мы все знали, что это его работа. Его даже застали за этим делом. Он все отрицал, но каждый раз добровольно вызывался привести стену в порядок.

      – Странно.

      – Это даже не самое странное.

      – Что?

      – Самое