Неистовый Евпатий. Антон Андреевич Панферов

не помнить тех славных времен! Только одно мне горестно! Не наделила меня природа силой мужской, чтобы род я смог свой продолжить подобно тебе. – Намекнул князь воеводе на недавно родившегося сына.

      – Вели супруге, пусть принесет богатыря твоего. За тебя хоть порадуюсь.

      – Смиляна! Принеси Евпатия, – окликнул Всеслав супругу. Свою молодую жену воевода холил и лелеял. Недаром в округе славилась она хорошей хозяйкой и заботливой женой, а уж рукодельницей была…

      Только заслышав голос мужа, Смиляна тут же вбежала в горницу, словно ждала призыва, чтобы похвастаться первенцем. Скромная, стройная, светловолосая, аккуратно одетая, приблизившись, она передала ребенка отцу, и вежливо поклонившись князю, встала в сторонке. Загляделся князь на сына друга своего, и тоска охватила его с новой силой.

      – Год как исполнилось, а уж норовит из дома выбежать! – говорил воевода, посмеиваясь, ставя сына на ноги.

      Посмотрел князь еще немного на Евпатия, да не выдержало его сердце, сжалось от обиды и ревности.

      – Ладно, дружище, пойду я! Не буду я вашу радость своим горем разбавлять!

      Поблагодарив за гостеприимство, Роман поспешно вышел, затворив за собой дверь. Коловратов не удивило такое поведение князя, жизнь его была им доподлинно известна.

      Всеслав и Смиляна были несказанно рады рождению долгожданного сына, глава семьи души не чаял в ребенке. На радость родителям Евпатий родился крепким и здоровым мальчиком.

      Шли годы, мальчик подрастал. Уже в пятилетнем возрасте, он был крупнее своих сверстников. Однажды, увидев, как Евпатий на одном из уличных состязаний поборол подряд сразу пятерых ребят, которые годами были старше него, отец откровенно радовался этому, решив:

      – Будешь ты у меня, Евпатий, знатным богатырем и воином славным. И встанешь на защиту родной сторонушки, чтобы не посмел враг топтать Русскую землю.

      Сын же в свою очередь старался во всем походить на своего отца, копируя его повадки, движение и даже манеру разговаривать.

      Они были неразлучны везде. Всеслав стал брать маленького Евпатия с собой в дальние походы и на охоту. Приучая его к верховой езде, отец сажал сына на коня спереди и внимательно следил, как мальчик реагирует на команды, которые подаются лошади при движении. Спустя месяц, Евпатий уже один, самостоятельно управлялся с небольшим скакуном, которого выращивали специально под него. Ровесники с завистью смотрели, как грациозно он держался в седле, и даже когда молодой скакун пытался показать свой норов, наездник умело его приструнивал.

      – Смотри, отец, как конь меня слушается! – пытался Евпатий обратить на себя внимание родителя.

      – Вижу, сынок, вижу! Только аккуратнее, резких движений не делай. – Всеслав улыбнулся и добавил: – Видела бы тебя сейчас твоя матушка!

      Помимо военного дела, наступил черед обучаться и грамоте. Несмотря на то, что Коловраты продолжали оставаться язычниками, они все же старались приобщиться к христианской культуре, путем