Призраки не лгут. Ларс Кеплер

ошибку. Больше никаких бесед.

      Глава 42

      Парковка перед больницей Сундсвалля была почти пуста. В пасмурный день длинное здание производило впечатление необитаемого. Бурый кирпич заштрихован белыми рамами словно бы незрячих окон. Йона прямо через низкий кустарник направился к входу в больницу.

      На медицинском посту в холле никого не было. Комиссар немного подождал у регистрационной стойки с выключенной лампой; наконец возле поста остановился уборщик.

      – Где у вас отделение судебной медицины? – спросил Йона.

      – Это двадцать пять миль к северу отсюда, – приветливо улыбнулся уборщик. – Но если вы имеете в виду патологоанатома, я могу вас проводить.

      Вместе они прошли по безлюдному коридору и в просторном лифте спустились в подземный этаж больницы. Там было холодно; большие плиты пола кое-где потрескались.

      Уборщик открыл несколько тяжелых, обитых железом двойных дверей; в конце коридора показалась еще одна дверь, на которой висела табличка “Отделение клинической патологии и цитологии”.

      – Удачи! – сказал уборщик, указывая на дверь с табличкой.

      Йона сказал “спасибо” и пошел по коридору; на линолеуме виднелись следы колесиков от каталок и тележек. Комиссар миновал лабораторию, открыл дверь в секционную и вошел в выложенное белым кафелем помещение, где стоял сделанный из нержавеющей стали стол для вскрытия. С потолка свешивалась люстра; ее свет, вместе с сиянием ламп дневного света, производил гнетущее впечатление. Дверца морозильной секции зашипела, и двое мужчин выкатили оттуда поддон.

      – Прошу прощения, – сказал Йона.

      Тощий мужчина в белом халате обернулся. Блеснули очки-“пилоты” с белыми дужками. Главный патологоанатом Нильс Олен из Стокгольма, старинный приятель Йоны, которого все звали Нолен. Рядом с Ноленом стоял его юный ученик Фриппе; крашенные в черный цвет длинные волосы лежали прядями на белом халате.

      – Как вы здесь оказались? – обрадовался комиссар.

      – Мне позвонила какая-то женщина из уголовной полиции. Она мне угрожала, – сообщил Нолен.

      – Анья.

      – Я так испугался… Она зашипела: “Йона же не может доехать до самого Умео, только чтобы поговорить с судебным медиком”.

      – И раз уж мы здесь, то воспользуемся случаем и съездим на Нордфест, – поделился Фриппе.

      – В клубе “Дестройер” играют The Haunted, – сдержанно улыбнулся Нолен.

      – Решающий аргумент, – согласился комиссар.

      Фриппе рассмеялся; Йона разглядел под его белым халатом вытертые кожаные штаны, а под голубыми бахилами – ковбойские сапоги.

      – Мы закончили с этой… Элисабет Грим, – сказал Нолен. – Единственная примечательная деталь – раны на руках.

      – От того, что она пыталась защищаться? – уточнил Йона.

      – Только не с той стороны, – сказал Фриппе.

      – Можешь взглянуть на них, – предложил Нолен. – Но сначала уделим немного внимания Миранде Эриксдоттер.

      – Можете сказать, когда они погибли?

      – Температура падает, как тебе известно…

      – Algor mortis[8], –

8

Посмертное снижение температуры тела (лат.).