Габриэль. Илона Николаевна Звягина

через неделю. Будет время получше собраться, – вздохнул Идрис и отправился с Мехмедом обратно в город.

      

      Хелена

      Маленький деревянный домик находился в самом сердце лесной чащи. Обветшавшая крыша, казалось, с трудом справлялась с ливнем и ветром. Оконные ставни были завешены хлопковой тканью, а амбар, где должен был находиться домашний скот, пустовал. Срывая висевшую калитку, с оглушающим криком радости ворвался на территорию участка Мехмед, спотыкаясь о лежавшие на необработанной земле бревна.

      – Хелена! Хелена! – кричал юноша, стуча в дверь обеими руками. – Открой, Хелена, это я!

      Ты, словно солнце, ослепила мои незрячие очи.

      О, где ты была раньше, когда я был слепым скитальцем?

      Словно светящаяся бабочка, влетевшая средь ночи,

      Ты, крыльями порхая, на мои спустилась пальцы.

      О, где ты была раньше, наверное, гусеницей вчера была,

      А сегодня превратилась в мне неведомую радость.

      Я восхищен окраской нежной твоего крыла.

      Скажи, как долго жить тебе осталось?

      Я неподвижно буду на тебя смотреть в своей ладони

      И не спугну тебя прозревшим взглядом.

      Один лишь день нам жить с тобой любовью.

      Когда покинешь этот мир, я буду рядом.

      Хелена открыла дверь, и даже солнце спряталось за тучи, боясь сравниться с ее непревзойденным светом. Ее золотистые волосы спускались на тонкие плечи, как лозы ивы спускаются на хрупкие ветви вниз, желая коснуться речных потоков. Голубые глаза, подобные апрельскому небу, обрисовали шелковые нити ресниц. Как два лепестка бургундской розы, приоткрылись ее нежно-розовые губы, чтобы произнести имя любимого.

      – Мехмед, ты не приходил целую неделю. Я думала, ты уже забыл обо мне. Как я сгорала в адском пламени горя, не видя твоего благородного лика! Я думала, я умерла, но теперь я снова ожила!

      – Как же я мог забыть о тебе, свет мой, моя единственная страна, мой единственный город, мой единственный дом?! Я пришел к тебе с радостной вестью: уже через несколько дней мы с тобой отправляемся в чужие края, где никто не сможет нас разлучить. Собирай свои самые необходимые вещи, в скором времени я приду за тобой, и мы взойдём на корабль, который унесет нас к песчаным берегам Египта.

      – Мехмед, мне страшно. Я боюсь, эта сказка, в которую мне так хочется верить, закончится, и я снова буду погибать в этом доме без тебя.

      – Не думай о плохом, Хелена, не думай. Я писатель нашей с тобой сказки, и у нее только счастливый конец, – прошептал Мехмед, вытирая слезы с ее лица.

      Он схватил ее рукой за лицо и прижался своим лбом к ее губам.

      – Жди, когда я приду.

      – Не уходи, останься, еще совсем светло. Я боюсь, что больше тебя не увижу.

      Мехмед вошел к ней в дом и в последний раз осмотрел помещение, где приходилось жить его возлюбленной. Гнилой дощатый пол трещал и скрипел под ногами, будто умоляя