Юмористические рассказы. Аркадий Аверченко

вы выиграли? – спросил Ave, отыскивая свою шапку.

      – Да как же? Одним моим критиком меньше. Прощайте, милый. Если еще вздумаете провести какую-нибудь реформу – заходите.

      «Дожидайся!» – подумал Ave и, перепрыгивая через десять ступенек роскошной королевской лестницы, убежал.

      Роковой выигрыш

      Больше всего меня злит то, что какой-нибудь читатель-брюзга, прочтя нижеизложенное, сделает отталкивающую гримасу на лице и скажет противным безапелляционным тоном:

      – Не может быть такого случая в жизни!

      А я вам говорю, что может быть такой случай в жизни!

      Читатель, конечно, способен спросить:

      – А чем вы это докажете?

      Чем я докажу? Чем я докажу, что такой случай возможен? О, Боже мой! Да очень просто: такой случай возможен потому, что он был в действительности.

      Надеюсь, другого доказательства не потребуется?

      Прямо и честно глядя в читательские глаза, я категорически утверждаю: такой случай был в действительности в августе месяце в одном из маленьких южных городков! Ну-с?

      Да и что здесь такого необычного?… Устраиваются на общедоступных гуляньях в городских садах лотереи? Устраиваются. Разыгрывается в этих лотереях в виде главной приманки живая корова? Разыгрывается. Может любой человек, купивший за четвертак билет, выиграть эту корову? Может!

      Ну, вот и все. Корова – это ключ к музыкальной пьесе. Понятно, что в этом ключе и должна разыграться вся пьеса, или – ни я, ни читатель – ничего не понимаем в музыке.

      В городском саду, раскинувшемся над широкой рекой, было устроено, по случаю престольного праздника, «большое народное гулянье с двумя оркестрами музыки, состязаниями на ловкость (бег в мешках, бег с яйцом и пр.), а также вниманию отзывчивой публики будет предложена лотерея-аллегри с множеством грандиозных призов, среди которых – живая корова, граммофон и мельхиоровый самовар».

      Гулянье имело шумный успех, и лотерея торговала вовсю.

      Писец конторы крахмальной фабрики Еня Плинтусов и мечта его полуголодной убогой жизни Настя Семерых пришли в сад в самый разгар веселья. Уже пробежали мимо них несколько городских дураков, путаясь ногами в мучных мешках, завязанных выше талии, что, в общем, должно было знаменовать собой увлечение отраслью благородного спорта – «бега в мешках». Уже пронеслась мимо них партия других городских дураков, с завязанными глазами, держа на вытянутой руке ложку с сырым яйцом (другая отрасль спорта: «бег с яйцом»); уже был сожжен блестящий фейерверк; уже половина лотерейных билетов была раскуплена…

      И вдруг Настя прижала локоть своего спутника к своему локтю и сказала:

      – А что, Еня, не попробовать ли нам в лотерею… Вдруг да что-нибудь выиграем!

      Рыцарь Еня не прекословил.

      – Настя! – сказал он. – Ваше желание – форменный закон для меня!

      И ринулся к лотерейному колесу.

      С видом Ротшильда бросил предпоследний полтинник, вернулся и, протягивая два билетика, свернутых в трубочку, предложил:

      – Выбирайте. Один из них мой, другой ваш.

      Настя,