Проклятая статуя. Елена Казакова

худой старик лет семидесяти, уже начавший лысеть с острым длинным носом и кривой гордой ухмылкой. Падос Кармол был баснословно богат и занимал высокое положение при дворе короля Зьюфа. Если же Падос посватается, то будет благосклонно принят в доме Фейкуса, только вот чем его заинтересовать в женитьбе на Эмиль? Богатства Кармолу хватает, дети не нужны, ведь у него в предыдущем браке родились сыновья. Падос советник правителя и более высокого положения желать невозможно, так размышляя, Тилия сидела в большом светлом зале в правом крыле особняка, где кухарка, полная женщина невысокого роста, готовила ужин для хозяина.

      Вбежавший четырнадцати летний кареглазый юноша, подошёл к столу и сказал:

      – Господин пришёл. Ох, и лют же он сегодня.

      – Что ты опять натворил? – огорчилась Отми, ведь Кармол вновь ударил её сына.

      – Ничего, матушка, я только поклонился ему ни до пола, – ответил Ювик, потерев красный рубец на щеке, оставленный тростью Падоса.

      Взяв со стола поднос с вином и мясом, он поспешил в кабинет хозяина, но вскоре возвратился и на его щеке заалел второй рубец. Страшась того, что Кармол выгонит сына, Отми заплакала, а Тия спросила:

      – За что на этот раз?

      Удивившись тому, что матушка незнакомую госпожу в особняк впустила, зная, что хозяин не терпит в доме чужаков, юноша ответил:

      – Пальцы на руках у него стали плохо сгибаться. Господин кубок с вином уронил, а я виноват.

      – Значит, у него руки болят? – заинтересовалась Тимилия.

      – Да, они сильно болят, их и ломит и крутит. Хозяин лекаря приглашал, да только мази не помогают. Вчера я видела, как он колено растирал. Видимо, и оно заболело, – промолвила кухарка, замешивая тесто для пирогов в большой кастрюле.

      В зал вбежал седой слуга и выпалил:

      – Хозяин требует, что бы ему ужин принесли!

      Ювик побледнел и, поднимая поднос, на который его мать поставила три блюда, проговорил:

      – Только бы тарелками не стал бросаться, как в прошлый раз.

      – Отдай мне поднос. Я его отнесу, – вдруг сказала Тилия, поразив всех.

      – Что вы, нельзя. Он чужаков жуть, как не любит. Убьёт и меня и сына, если узнает, что я вас в дом пустила, – испугалась Отми.

      – Не бойтесь, господин не будет гневаться. Как зовут того лекаря, что не смог вылечить вашего хозяина? – поинтересовалась Тимилия.

      – Пулиш, – ответил Ювик, отдавая ей поднос.

      – Открой мне дверь и проводи, – распорядилась Тия.

      Зайдя в большую комнату, прямоугольной формы, дальнюю часть которой занимал деревянный шкаф со стеклянными дверями и множеством свитков на полках, дочь Хардока остановилась перед хозяином особняка. Мужчина сидел за столом, скрестив руки на груди. Глаза его превратились в две узкие щели, и в них явно читалась ярость, которую он хотел излить на слугу. Ювик быстро закрыл дверь и Кармол вскричал:

      – Ты кто такая?!

      – Лекарь, – ответила незнакомка, поставив поднос на стол.

      – Что?!

      – Позвольте мне взглянуть на