Алюминий в лесу не растёт. Записки сахалинского таёжника. Десятая книга. Валерий Михайлович Маслов

третья по счету от поворота, последняя, дальше на север глубокая сухая канава.– сказал Тимоха.

      – А ещё дальше, мокрая широченна канава, через сухую канаву машина проходила, да Миша?

      – УАЗ четыреста шестьдесят девятый проходил, мой не пройдёт, у него база длинней.

      – Мы Тимоха по папортниковой дороге до упора, до канала дошли.

      На базе относительно нормально, за исключением одного. Герда навалила прямо на кровати. Собака, кажется, больна головой. Ведь поняла, что сделала очень не хорошо, при Тимохином приходе забилась в углу комнаты.

      – Ну всё, сегодня вечером будим собаку кушать, – Васёк потёр ладони.

      – Пусть живёт, – зло буркнул парниша.

      Что удивительно Васёк не стал возражать, упрекать, что парниша своего слова не держит. Ведь говорил, что до следующего раза и Герду в кастрюлю.

      Ребята обезжирили добытую сегодня ондатру, сняли с правилок вчерашние шкурки, они высохли. Во второй комнате, где печная стена с дымовыми колодцами, стоит шифоньер, в метре от стены, что бы можно было чистить колодцы, не двигая шифоньер. На верху коридора натянуты четыре проволоки, получилась не плохая сушилка. Вообще во второй комнате при работающей печки очень жарко, к тому же в хате ещё и местное отопление. В каждой комнате по большому радиатору.

      ***

      Под вечер поехали на охоту, прихватив симовую сеть. За мостом, за первым поворотом, где участок дороги идёт на северо-запад, стоит Тойота, она и утром стояла, а когда ехали обратно, машины не было.

      – Интересно чем это они занимаются?

      – Ну уж Федя точно не сексом!

      – Я об этом Васёк и не думал.

      – А о чём ты думал? Они, наверное, спать сюда приезжают, да? Или секс или спать, третьего не дано.

      – Васёк, а ведь Федька правильно подметил, странно, утром стояла и вечером снова стоит, в машине не кого. Да, Тимоха, Федя ни кого не заметили?

      – Может ондатру ловят, – предположил парниша.

      – Ага, по ночам ондатру ловят. Утром тачка была вся в росе, целую ночь простояла с неработающим двигателем.

      – А может на болотах есть, какая ни будь ночевайка.

      – Тимоха, я об этом тоже подумал. Но вопрос остается открытым. Что можно делать на болоте ночью? Романтикой здесь не пахнет, места не подходящие.

      – Золото мыть! – сказал Фёдор и засмеялся.

      – Молодец Компот, без тебя мы бы до этого не додумались. Значит, золото моют в торфе. Чему тебя в школе учили?

      – Да я просто сказал, докопался.

      – Федя! Сколько раз тебе говорить, что просто нельзя говорить.

      – Васёк, что до Федьки цепляешься? Он близок к истине. Только не золото, а алмазы!

      – Это ты где Тимоха такое услышал? Сахалин с Африкой попутал. Ты походу вообще в школе не учился.

      – Васёк, золото ночью мыть нельзя, его не видно, а разожжешь костёр, спалишь золотоносный участок, в прямом и переносном смысле и сам сгоришь, ведь кругом торф!

      – Я понял, логично рассуждаешь, алмазы ночью блестят. А ты