Слоны могут играть в футбол. Михаил Сегал

к груди собачьим лапками и поклонилась. Семен погладил дочь по голове, Маша зарычала, все зааплодировали. И Дмитрий еще раз вспомнил слова друга о том, как здорово иметь взрослую дочь. Как-то хорошо они смотрелись рядом. Ну и вообще, сразу представилось, какая была Маша маленькая, потом старше, потом еще старше. Так же изображала собачку, и время для нее и для Семена, чтобы оказаться вот так – близкими взрослыми людьми, тянулось долго, целую жизнь, а он, Дмитрий, увидел все сразу. Да. Хорошо.

      Семен вытянул Машу из круга и отвел в соседний зал. Сиял, как будто подарки, которые он мог сегодня подарить, закончились, но он раздобыл еще один.

      – Может, это так, формально, но… пообщайтесь.

      – Конечно, – сказал Дмитрий.

      – Дядя Дима посоветует тебе что-нибудь… – сказала Семен. – Не буду мешать.

      И пошел к гостям.

      Они сели на диван, который был под картиной, которая была под пальмой. Дурацкая ситуация получалась. Никому этот разговор не был нужен, ни Маше, ни Дмитрию.

      – Папа попросил поговорить? – спросила Маша.

      – Папа попросил поговорить, – ответил с той же интонацией.

      Улыбнулись, и стало легко.

      – Он помешан на моей профориентации.

      – Какие вы древние слова знаете! Ну а… какие у вас интересы?

      – Да вот, хотела поступать в Москву на экономический. Не знаю, куда именно.

      После двух фраз, двух взглядов стало понятно, что Маша – умная девушка, независимо от пола. То есть, не «умная девушка», насколько положено быть умной девушке, а просто умный человек.

      – Да, – сказал он, – с этим сейчас сложно. Есть МГУ, Высшая школа экономики… Но… Важен не столько конкретный вуз, сколько среда, в которую вы попадете, чтобы… развиваться.

      Получалось очень официально, глупо, если представить, как выглядишь со стороны – иногда же бывает, что люди видят себя со стороны. Маша сказала:

      – Понятно.

      Говорить больше было не о чем. Пообщались, называется. Было видно, что Маше скучно и хочется к сверстникам.

      – Ну а… еще какие интересы?

      Не хотелось, чтобы она уходила прямо сейчас.

      – Живопись, искусство. Мы в апреле в Вену ездили!

      – Да? – оживился он. – Вы были в Вене? В музее? А в каком именно?

      – В Бельведере.

      – Да? Очень интересно! С папой?

      – С мамой.

      Ну, это хоть как-то напоминало разговор двух живых людей. Он уже не чувствовал себя занудой.

      – Как интересно! А что-то конкретно понравилось?

      Маша застеснялась.

      – «Поцелуй»… Ну, я понимаю, что он для туристов…

      То ли она сама все понимала и была далека от любой пошлости, то ли просто подслушала взрослые разговоры.

      – Ну! Для туристов или нет – не важно! Это великая картина в первую очередь! Я бы даже сказал: она потому и стала «для туристов»…

      – Потому что великая? – спросила Маша. Они были уже на одной волне. И она уже находилась здесь, не убегала.

      – Я вас от дня рождения оторвал, – сказал он, – вас ждут…

      – Да, – сказала