Два мира. Миров А.Я.

подвинь кресло, Бунин, капитан.

      Мне подумалось, что от напряжения в салоне стёкла сейчас обязательно начнут трескаться. Неспешно так: одно за другим, щедро сдабривая бисерными осколками неугомонных пассажиров. Меня разрывало от понимания необходимости что-то сказать и от незнания того, что тут вообще говорить.

      – Слушай, – Вася выдохнул, наверное, считал до десяти, – Ты же маленькая. Как мышь. Тебе там ещё места до фига.

      – Ну я как мышь, ты как медведь, – Бунинская аналогия явно пришлась подруге не по вкусу.

      – Чё? Медведь? – он погрузился в задумчивость. – Это ты поэтому вчера в кабинете молчала? Слово из тебя вытянуть не могли. Мёртвой притворялась?

      – Приехали, – безучастно констатировал Рома.

      И так же безучастно покинул поле битвы, аккуратно захлопнув дверь с другой стороны.

      Бунин привёл кресло в первоначальное положение, вылез сам и даже открыл Светке дверь. Я самочинно выгрузила себя из машины. Рома стоял к нам спиной, засунув руки в карманы чёрного, как его настроение, пальто.

      – Ну, двинем? – Вася на удивление был бодр и весел. – Пошли, Котова, – он вскинул руку в сторону здания светящегося от неона кинотеатра, – Там места много, тесно не будет.

      Молча, сохраняя ранее образовавшуюся дистанцию, мы втроём побрели за вожаком нашей стаи.

      – Он недоволен! – постоянно повторял мой Внутренний Критик. – Он очень недоволен!

      И это было очевидно, но я не понимала причины такой резкой перемены в поведении Романа. Что я сделала не так? И я ли что-то делала не так? Почему его эмоциональное состояние вообще зависит от меня? Может, это я уже себе что-то там навыдумывала? А у него всего-навсего свои обстоятельства. Работа там. Дела. Девушка…. От этой мысли стало как-то совсем уж грустно.

      – Зато свободно! – подбодрил Критик, что в принципе ему несвойственно. – Веди себя свободно, какая разница, что он подумает? Он слишком красивый, чтобы быть одиноким. Он слишком красивый. Для тебя!

      Узнаю свой внутренний голос! А то я было перепугалась, что его подменили. Верно всё это, конечно. Он слишком красивый для меня. Стряхнув мокрый снег и вязкие сомнения, я поблагодарила Васю за заботливо приоткрытую дверь кинотеатра.

      Светка, уперев руки в бока, внимательно изучала киноменю. Рома равнодушно присутствовал.

      – Ну чё? На ужасы или на комедию? – оценив предлагаемые сеансы, вопросил Бунин.

      – На ужасы, – отозвалась подруга, расстёгивая куртку.

      – А не испугаешься, Котова? – Вася излучал добродушие.

      – Ну ты же там не снимался? – парировала Светка.

      – А ты…. Вы куда хотите? – капитан обратился ко мне.

      – Леонова, – подсказала я. – Я бы лучше пошла на комедию, но если все за ужасы, то мне не сильно принципиально.

      – Ну ладно, не в участке, – улыбнулся Бунин. – Давайте нормально знакомиться. Вася! –он театрально склонил голову в поклоне.

      – Света.

      – Ну тебя, Котова, я забыть не могу. А тебя.... Вас как?

      – Марселина.