Необычная жизнь обычного человека. Мужская сторона отношений, семьи, работы, дружбы. Артур Омшаринский

первым в этой огромной очереди. Культуры во мне было ноль, а наглости – хоть отбавляй.

      Офицер, регистрировавший людей, которые прилетели домой или по туристической визе, сказал: «Next». Хотя из английского я тогда знал только «hello» и «goodbye», я сразу сообразил, что он хочет. Я подошел к нему и кинул на его стол свой конверт и документы. Он посмотрел на конверт, потом на меня и начал что-то балаболить на английском. Так как я ничего не понимал, я спросил его: «Че те надо?» Он понял, что я русский только тогда, когда посмотрел мой паспорт. Затем он показал мне пальцем правой руки в конец огромного зала, где принимали документы иммигрантов на ПМЖ, хотя я стоял в самом его начале. Предварительно послав его по-русски на хер, я забрал свой конверт и документы и поплелся в конец зала. По пути забрал свою сумку. Опять очередь из этих узкоглазых иммигрантов. Я уже не стал их обгонять. Слишком страшные дядьки там стояли в полицейской форме и со стволами. Я просто тихо-мирно стоял и ждал своей очереди. Через полчаса они вынесли мне мозг своим китайским. Я был готов вырвать у офицера пистолет и перестрелять их всех нахер, чтобы настала тишина.

      И вот подходит моя очередь! Офицер забирает мой конверт, паспорт и регистрационную карточку. Он приглашает девочку и – ура! – я слышу русскую речь. Я уже не помню, о чем они меня там спрашивали. Офицер вскрыл мой конверт, посмотрел документы, поставил в мой паспорт печать и вписал туда какой-то номер. Я забрал паспорт, попрощался с девчонками и пошел на выход. А там опять очередь! Меня это уже начинало бесить. В этой очереди были все – америкосы, мексы, китайцы и т. д. Я решил пойти старым путем и встал в начало очереди. Какой-то тупой америкос начал возмущаться. Я ответил ему просто: иди на хер, я из России! Видимо, он это понял и заткнулся.

      Я подхожу к выходу, где сидит еще один, последний офицер. Разглядывая мои документы, он начал задавать какие-то вопросы.

      – Че те надо? Ну не понимаю я по-вашему ни хера! – говорю я.

      А он мне:

      – Колбаса, борщ?

      Ну, я-то поначалу подумал, что он мне поесть предлагает.

      – Нет, спасибо, я не голоден. В самолете поел, – ответил я.

      Он посмотрел на меня глазами по пять рублей, отдал паспорт и показал на выход. Я забрал паспорт и пошел с довольной рожей. Не успел я выйти из этого дебильного места, как услышал голос отца. Он звал меня по имени. «Артур! – кричал он. – Артур!» Только я поднял голову, как мне в глаза ударил яркий свет вспышки.

      Через пару секунд, когда меня отпустило, я увидел Рому, Марину, отца и Шерри Лису Расп (его жену). Отец изменился – похудел, полысел, поседел. На тот момент ему уже было 48 лет. Я поднялся к ним, мы обнялись, все дела. Познакомился с этой Шерри. Правда, она ни хрена не понимала по-русски, как я – по-английски.

      Был вечер, около 9-ти часов, и я ужасно хотел есть, хотя офицеру этому сказал, что не голоден. Нет, я не был голоден. Я просто хотел жрать! Мы сели в машину