Пойдём со мной. Самира Инсомния

пятая, в которой ничего не изменить

      «Говорят, труднее всего прожить первые семьдесят лет. А дальше дело пойдёт на лад».

      Эрих Мария Ремарк. Из книги «Три товарища».

      После ужина Асель с мамой лежат в гостиной на диване и смотрят на ноутбуке старую чёрно-белую комедию «В джазе только девушки». Когда раздаётся звонок маминого телефона, гангстеры бегают по отелю за переодетыми в женщин свидетелями их преступления. Асель интересно, чем всё закончится, но вдруг она замечает, что мама смотрит на неё. Без улыбки, озабоченно и пристально, хотя продолжает внимательно слушать собеседника.

      – Угу. Да, я всё понимаю. Конечно. Хорошо, я попробую. Спокойной ночи, спасибо.

      Асель продолжает делать вид, что увлечённо смотрит фильм, мама садится рядом и закрывает крышку ноутбука, что лежит на животе дочери.

      – Солнышко, звонила Ольга Николаевна.

      Внутренности Асель завязываются в тугой узел.

      – И?

      – Она говорит, что у тебя есть проблемы, – голос мамы мелко дрожит, но она держит себя в руках. – Советует нам полежать в больнице, попринимать таблетки под присмотром врачей.

      – В психушку? – ослабевшим голосом спрашивает Асель.

      – Не говори так, ты не психованная. Ты нормальная девочка, с проблемами, это распространённое заболевание, а не отклонение. Когда у человека ангина, он лежит в больнице и лечится, когда у человека болит душа, тоже нужно полежать в больнице и полечиться.

      – У меня ничего не болит.

      – Ольга Николаевна не имеет права рассказывать мне о ваших сеансах, но, видимо, ты делилась с ней чем-то, что помогло распознать заболевание. Не хочешь мне что-нибудь рассказать?

      Асель качает головой, вытирая набегающие в глазах слёзы.

      – Иди ко мне, моя любовь, – крепко обнимает её мама, укачивая в руках. – Ты моё самое большое счастье, моя доченька, моё солнышко. Самая красивая, умная, добрая. Мы со всем справимся, слышишь? Я больше ни на шаг от тебя не отойду. Если ты не хочешь в больницу, я откажусь, хорошо?

      – Я не знаю, мам, – всхлипывает Асель. – Не знаю…

      Они ещё долго лежат в обнимку, молчат, и обе тихо плачут. Только ближе к полуночи расходятся по своим комнатам. Асель долго смотрит в потолок, боится закрыть глаза и встретиться с Тенью. Вспоминает совет Ольги Николаевна подружиться с ней, обдумывает. Быть может, это и есть решение проблемы? Ведь до того, как появилась Тень, Асель хорошо себя контролировала. Да, грустила, но умела вовремя взбодриться, находила утешение в хобби, в общении с мамой и одноклассниками. И хотя после предательства парня на озере ей стало сложнее бороться с внутренними демонами, она всё равно не погружалась в такие пучины мрака и не боялась саму себя. Быть может, если подружиться с Тенью, она действительно успокоится и уйдёт? Не нужно будет ложиться в больницу и расставаться с мамой. А Паша? Если он узнает, что она в психушке, то наверняка больше никогда на неё не взглянет.

      Образ белобрысого гитариста всплывает перед внутренним взором. Он усмехается на одну сторону, привычно запускает в волосы длинные пальцы, и что-то беззвучно