Шаровая молния. Петр Анатольевич Елизаров

что в такой обстановке они вообще существуют. Придет, допустим, человек в клуб и еще несколько людей с ним – они скинут в гардеробчике верхнюю одежду, отдадут ее приветливой бабульке, словно в театре, и пойдут занимать места в помещении, которое постепенно заполняется народом. Тянет поскорее расслабиться. Тут они и не знают, куда податься: посидеть и покурить кальян, потанцевать или кинуться к стойке, чтобы поскорее взять себе чего-нибудь погорячее.

      Поначалу одолевает какая-то скованность, но знакомые да и вообще окружающие, кажется, не стесняются ничего; невольно начинаешь с кем-нибудь общаться. Заиграет музыка, но танцевать пока никто не спешит – пустой танцпол уже манит разогревающими треками и множеством ярких огней. Но просто так здесь никому не танцуется: народ же пришел не в танцевальную школу, а в клуб, причем ночной. Для приподнятого танцевального настроения нужно накатить – с этого и начинается вечер. От первых совместных рюмок и бокалов чего-нибудь легенького все потихоньку переходят к одиночному приему внутрь напитков более высокого градуса. Они делают это в спешке, чтобы поскорее войти в состояние эйфории – именно в этой спешке «топливо», нужные «эликсиры», доведенные до приемлемой и не очень консистенции для организма, стремительно заканчиваются. Запасы на столе тают на глазах, а люди хотят еще раз вкусить тот или иной напиток, ибо понимают: эти напитки, кальяны, сигареты как-то странно действуют на человека изнутри, будто снабжая его чем-то приятным, вкусным, полезным. Они согревают человека неизвестным и дурманящим теплом – этот вкус постепенно опьяняет и с каждым глотком становится все приятнее, ибо это не так горькая гадость, которая была в самом начале. Нет, сейчас все совсем наоборот. А если это всем по душе, за этим следует простой вывод – мы жаждем еще. Тут уже нет никакого контроля: в этом деле ты абсолютно самостоятелен и предан только самому себе, даже деньги теперь никто не считает – они либо есть, либо их нет, а нет денег, то нет и веселья. Единственный контролер вокруг – не ты, а тот, кто рядом, кто предлагает выпить еще и кто наливает.

      Перед состоянием радостного и пленительного расслабления наступает некоторое возбуждение – под конец дня откуда ни возьмись возникла недюжинная сила, бьющая из тела ключом, сердце отныне бьется в бешеном ритме, разогревая тело свежей кровью, которая поступает в ноги, в руки, а главное – она ударяет в голову. Это сильнейшее желание нужно срочно обуздать, эту поступившую энергию нужно использовать, сжечь, выпустить наружу. Первое, что попадается под руку – как потенциальный пожиратель появившийся у людей энергии – это ритмичная музыка, а также толпа танцующих повсюду людей. С каждым движением они понимают, что довольны жизнью, что счастливы, не пожалели, что пришли сюда, ведь им это нравится, они наслаждаются, поэтому прерывать все это – непростительный грех, а остановка может быть приравнена к измене телу и смерти. И эти чувства искренние, заразительные, и каждый отныне не может оставаться в стороне от них, либо он тот самый