Народ на войне. Софья Федорченко

«Народ на войне» «жульничеством» и «мошеннической подделкой». Там, в частности, говорилось: «Внимательный, критически настроенный читатель записей С. Федорченко может допустить, что записи не всегда, быть может, точно передают то, что было услышано Софьей Федорченко, но что Федорченко все это действительно слышала и в меру своих способностей добросовестно зафиксировала, разве можно было в этом сомневаться?.. Теперь оказывается: ничего не было! Никакого народа!

      Всё Софья Федорченко из своего пальчика высосала! Мистификация! Фальсификация! Поклеп на народ. Жестоко обмануты были те, кто этим записям „услышанного“ доверился»[7]. По не лишенному оснований предположению А. Н. Трифонова, столь резкий отзыв «советского классика» мог быть вызван его собственными литературными планами: по-видимому, Бедный намеревался заняться стихотворным переложением «Народа на войне» и, возможно, уже занимался этой работой до разоблачения мистификации Федорченко. Аналогичная история произошла с поэтом десять лет спустя, когда он пересказал в стихах «уральские сказы» Павла Бажова, а потом внезапно обнаружил, что они вовсе не являются аутентичным рабочим фольклором.[8]

      Как бы то ни было, скандал сильно повлиял на репутацию Федорченко. Переизданий «Народа на войне» после 1928 г. больше не выходило, а сама писательница, согласно ее признанию в письме Корнею Чуковскому, «сгоряча, в первую минуту» сожгла «6 листов новой книги своей»[9]. Однако Федорченко не оставила литературных занятий и продолжала сочинять прозаические и поэтические произведения, преимущественно – для детей. Ее перу, кроме того, принадлежит историческая трилогия «Павел Семигоров», первая часть которой появилась в 1942 г., а последняя была издана уже посмертно – в 1960 г. В 1940-х гг. Федорченко вновь стала активно печататься. Во время войны она опубликовала поэму «Илья Муромец и миллион богатырей», «солдатские сказки» и пьесы. Работу над третьей частью «Народа на войне» Федорченко продолжала и в послевоенное время.

* * *

      Итак, «Народ на войне» – это вовсе не стенограммы солдатских разговоров, как думали многие читатели двух первых томов книги, а литературная мистификация. Трудно сказать, насколько искренней была Федорченко, рассказывая о мотивах «документальной атрибуции» своей прозы. Публикация «солдатских сказок» в «Современных записках», о которой сама писательница в советское время предпочитала не упоминать, дает основания и для несколько иных предположений. Если «Народ на войне» действительно можно счесть попыткой рассказать правду о происходящем на фронте, скрасив повествование своего рода «фольклорным колоритом», то тексты из «Современных записок» уже никак не связаны с военной тематикой, за исключением выдуманных обстоятельств их записи. Сами по себе эти сказки не имеют даже отдаленных сюжетных параллелей в восточнославянской сказочной традиции – в лучшем случае можно предположить косвенное (и, возможно, опосредованное литературными источниками) влияние отдельных

7

Глоцер В. И. К истории книги С. Федорченко «Народ на войне». С. 151.

8

Трифонов Н. А. Несправедливо забытая книга. С. 11.

9

Глоцер В. И. К истории книги С. Федорченко «Народ на войне». С. 152.