Расеянство. Братья Швальнеры

хотят?

      – Просят снизить наценки на продукты в магазинах. Говорят, цены возвысили до небес за последние две недели.

      – А я тут причем? – мэр не отрывал головы от бумаг, беседуя с замом.

      – Мы же только что с тобой разговаривали! Я же предлагаю, разморозить работу «Приозерного».

      Голова взглянул в глаза Виктору Федоровичу.

      – Как я это сделаю? Как? Там на следующий день после приостановки уже камня на камне не было. Граждане – электорат – все разбомбили как будто перед немецкой оккупацией. Ты же знаешь этот народ, это же скоты, которым только погонщик отошел, сразу надо все топтать, крушить, ломать.

      – Что делать-то будем? Ладно коммерсанты, а бабкам рты не заткнешь, до Президента дойдут!

      – Я тебе еще раз повторяю – пока экономических посылов закрывать дом досуга у меня нет. Мы все за его счет кормимся! А что до народа… не снизить цены им надо.

      – А что?

      – Найти козла отпущения. И мы его найдем. Не мы историю писали, не нам ее и кроить.

      Когда Мойша перешагнул порог кабинета озерского городского прокурора, то увидел перед собой другого человека, чем тот, что принимал его несколько дней назад. Нет, внешне он был тот же самый, но что-то изменилось внутри него. Он сидел за столом и невозмутимо точил ногти. Руки он посетителю не подал, но Мойшу насторожило не это, а то, в каком тоне он начал общение с ним.

      – Я вызвал Вас не просто так. Обычно мы отвечаем гражданам в письменной форме, и ни с кем вот так подробно лично не беседуем. Для Вас вот сделали исключение.

      – Спасибо.

      – Не перебивайте меня, пожалуйста. Спасибо. Так вот. Мы провели проверку по Вашему обращению.

      – И что? Что она показала?

      – А Вы сами не догадываетесь? Ни один из фактов, изложенных в обращении при личном приеме, проверкой подтверждения не нашел.

      – То есть как?

      – А так. Никакой это не бордель, а настоящий дом досуга. Там люди играют в карты, шахматы, пьют вино, смотрят телевизор, выходят в Интернет. Ну случаются у них половые контакты – ну так это же не наказуемо.

      – Но ведь они случаются за деньги!

      – Это личное дело каждого до тех пор, пока речь не идет о проституции!

      – Речь идет именно о ней!

      – Ошибаетесь, Моисей Самуилович! Органы местного самоуправления не могут организовывать притонов для проституток, они осуществляют функции контрольных и представительных органов. Бордели всегда подпольные. А здесь – полная прозрачность. Какой же это бордель? Я там лично побывал с инспекцией и никаких признаков не увидел!

      – А как же болезни? Сами-то не боитесь?

      – Пустяки, – отмахнулся прокурор. – Встречался я с той девушкой, на которую Вы тут пытались напраслину возвести, и должен сказать, что мое сомнение подтвердилось. Я же говорил, что она в суде раньше работала. Не может человек из судебной системы, простите, в проститутки переквалифицироваться. Не кует таких кадров судебная система. В нее сам Президент людей отбирает, да не всех